Кейси Майклз - Унесенные страстью

— Джейни, возьми трубку — это из приемного покоя, по поводу койки для мистера Сэмюелсона, разберись. Тереза, запиши этих двоих, они оба к ревматологу. У меня здесь неотложный случай.

И вопящие дети, и настырные пациенты — все бледнеет перед видом крови. Точнее, пропитанного кровью носового платка. Обмотанного вокруг кисти, принадлежащей…

Мама родная! И вправду понедельник — день тяжелый!

Эшли жестом приказала пришельцу — высоченному, загорелому, зеленоглазому, одним словом, мужчине с головы до пят! — оставаться на месте, а сама выскочила из‑за конторки и рванулась к нему, на ходу выхватив из аптечки марлю и пакет со льдом.

— Что стряслось? Позвольте мне взглянуть, — с профессиональной улыбкой обратилась она к нему и, подхватив под локоть, мягко повлекла его к креслам для посетителей.

Только бы в обморок не упал. Еще, пожалуй, сотрясение получит, если грохнется с такой высоты. По опыту она знала, что многие «мужчины с головы до пят» при виде крови — особенно своей собственной — превращаются в нервных барышень.

Зеленоглазый красавец оказался на удивление послушным — сел, размотал платок, обнажив внушительную дыру в ладони, и объяснил, что стряслось.

— Не смотрел, куда иду, споткнулся обо что‑то и схватился рукой за стену, а там оказалась какая‑то ржавая железяка. Наверно, шва три наложить придется?

Кивнув, Эшли обмотала раненую руку марлей и положила поверх пакет со льдом — и все это время старалась не думать о том, какой у незнакомца низкий, хрипловатый, неподражаемо чувственный голос. Из тех голосов, в чьем исполнении даже пошленький приемчик типа «Мы с вами раньше не встречались?» звучит, словно признание в неземной любви. Так и хочется пролепетать в ответ: «Что вы, я бы непременно вас запомнила!»

Ради собственной же безопасности Эшли не отводила глаз от его руки. Однако это не слишком помогало: рука у незнакомца была сильная, загорелая, с длинными гибкими пальцами и светлыми волосками на тыльной стороне… Такую руку перевязывать — одно удовольствие!

Нет‑нет, в лицо она смотреть не станет. Один взгляд в эти смеющиеся зеленые глаза — и Эшли Доусон начисто позабудет о своем врачебном (точнее, медсестринском) долге.

— Может быть, даже четыре, — заметила она. — Еще надо промыть рану и сделать прививку от столбняка. Или вы спешите?

— Да нет, не особенно. Раз уж попал в больницу, как‑то глупо уходить, не получив всех положенных уколов. Вам, должно быть, понадобится мой страховой полис?

Пришлось все‑таки Эшли поднять глаза — не обращаться же к перевязанной руке!

— Вы правша?

— Слава богу, да!

И он улыбнулся — широкой, удивительно обаятельной улыбкой. Так, словно и не знает, что он самый красивый мужчина на свете и что от одного взгляда на него мозги у Эшли обращаются в студень.

— Хорошо… э‑э… очень хорошо, — пробормотала она, невольно задумавшись, не мешает ли ему эта каштановая прядь, упавшая на глаза, и что будет, если протянуть руку и убрать ее, а потом…

Боже правый, что это с ней сегодня?

Тряхнув головой, Эшли заставила себя собраться с мыслями.

— Через несколько минут освободится кабинет неотложной помощи. Поскольку истекать кровью вы не собираетесь, я пока усажу вас здесь и дам подписать наши бумаги, а потом провожу вас туда.

— Отлично, мисс… э‑э…

— Доусон. Эшли Доусон, — ответила она и, вскочив, почти бегом бросилась назад за конторку.

— Вот это мужик! — прошептала ей на ухо Джейни. — А кольцо есть? Я сквозь бинты не вижу!

— Спокойней, дорогая, он всего лишь пациент, — урезонила ее Эшли.

— А я женщина терпеливая, — откликнулась Джейни. — Подожду, пока ему руку зашьют, и умыкну его с собой на остров Бора‑Бора!

Эшли едва не прыснула: хохотушке Джейни за пятьдесят, она много лет замужем и счастлива в браке.

Найдя ручку и стандартную папку с информацией о «Флэтроке», Эшли протянула то и другое мистеру Красавчику, и с облегчением вернулась к своим телефонам.

Нельзя сказать, что она о нем забыла. Трудно позабыть о человеке, который сидит напротив тебя и (или, может, это только, кажется?) не упускает из виду ни одного твоего движения. И вид у него при этом словно у кота, только что слопавшего, канарейку.

Заполнив анкету, незнакомец помахал Эшли рукой. Та взяла у него бумаги и, просматривая их на бегу, поспешила к компьютеру… и вдруг так и плюхнулась на стул, не в силах поверить своим глазам.

— Так я и знала! — пробормотала она. — Не зря говорят, что понедельник — день тяжелый!