Кэролайн Андерсон - Самая прекрасная роза

Она старалась рассуждать логически, найти разумные слова для этого мужчины, ведь Джеймс умер, а она может думать лишь о ребенке, зачатом от Сэма.

— Сэм, на самом деле все в порядке, — наконец сказала она. — Я никогда не рассчитывала забеременеть. Мы с Джеймсом знали с самого начала, что качество его спермы невысокое. Если бы мы попробовали ЭКО, то нам пришлось бы совершить множество попыток. И я знаю, что покажусь глупой, но я была потрясена, когда обнаружила, что беременна. Я не рассчитывала, что такое случится. Ведь произошло, вероятно, лучшее из того, что могло произойти.

— Лучшее?

Она подняла изящные плечи, словно защищаясь, и он почувствовал безумное желание подхватить ее на руки и сказать, что все хорошо. Не нужно быть уверенной и сильной, она может позволить себе сердиться, печалиться и смущаться. Но когда Эмелия заговорила, он понял, что она совсем не бравирует, а говорит искренне.

— Все оказалось сложнее, чем я думала. Свекор и свекровь полностью взяли руководство в свои руки, словно это их собственный ребенок, — сказала она, с удивлением замечая, что, несмотря на печаль по поводу того, что вынашивает ребенка не от мужа, впервые после смерти Джеймса чувствует себя свободной.

Свободной от удушающего и руководящего вмешательства Джулии и Брайана, от обязательств жить вместе с ними ради их внука. Прежде она не понимала, насколько ее обижает их отношение, но теперь у нее складывалось ощущение, будто кто-то открыл окна жарким летним днем и впустил в комнату прохладный свежий ветер.

Но этот ветер показался ей слишком прохладным, когда она поняла, что вместо свекра и свекрови следующие двадцать лет ей придется иметь дело с очаровательным, неулыбчивым красавцем незнакомцем с суровым взглядом. Ощущение облегчения оказалось кратковременным, ему на смену быстро пришли смущение и неуверенность.

— Мне жаль, — тихо произнес Сэм. — Наверное, тебе было очень трудно… с самого начала, во время всего процесса. Эмили говорила, ты сильно переживала.

— Переживала. И конечно, я грущу, но, может, пора отпустить прошлое? И в любом случае, дело не только во мне. Что будет с Эмили и Эндрю? — спросила она, еще не позволяя себе думать о Сэме. Вместо этого она беспокоилась о своих друзьях, ибо так было легче и безопаснее. — Как только представлю, что им снова придется начинать все сначала… — Она мгновение помолчала. — Бедняга Эм.

— Я не уверен, что они захотят начинать сначала, — задумчиво помолчав, произнес Сэм. Он не был убежден, что сможет им помочь еще раз.

— Произошло недоразумение… — Эмелия почти не помнила разговор с директором клиники, так как пережила настоящий шок от полученной новости.

— Да, — натянуто произнес Сэм, размешивая черный кофе ложечкой и хмурясь.

Он выглядел разочарованным и несчастным, и Эмелию это не удивляло.

— Я по-прежнему не могу понять, как такое могло произойти, — задумчиво промолвила она. — Кажется, они абсолютно уверены в том, что все идет как надо. Они проверили результаты ДНК оставшихся эмбрионов, а это означает, что все верно зафиксировано документально. Так почему произошла ошибка? Бессмыслица.

— Потому что врач-эмбриолог не понимала, что делает. Она явно не подходила для такой работы и не уделяла должного внимания деталям, поэтому перепутала ваши имена.

— Разве можно перепутать фамилию Иствуд и Хантер? Не думаю.

— Но можно перепутать имена Эмелия и Эмили. Они почти одинаковые. Она не обратила внимания на ваши фамилии. Ошибку обнаружил другой врач, когда просматривал документы и заметил несовпадение номеров. Ты прослушала эту часть разговора?

— Вероятно, прослушала, — задумчиво ответила Эмелия. — В действительности, если говорить начистоту, я словно отключилась после того, как он сообщил нам, что произошло.

— Для того врача нет оправдания, — равнодушно заявил Сэм, кладя ложечку на блюдце и подаваясь вперед. — Преступная халатность, невнимательность, которая недопустима в данной работе. Если по какой-то причине ты некомпетентен, тебе не следует работать в такой клинике. Они поставили нас обоих в неприятную ситуацию, и здесь не поможет никакая компенсация.

В его голосе прозвучали металлические нотки. Эмелия поняла, что Сэм не просто разочарован и несчастен, но и рассержен. Ужасно рассержен.

— Не осуждай ее, — тихо произнесла она. — У нее недавно умер муж. Я знаю, каково ей.

В его взгляде что-то промелькнуло, и он отрывисто кивнул:

— Извини. Конечно, ты знаешь. Я не хотел показаться грубым. Виноваты менеджеры клиники. Они должны были предоставить ей отпуск по семейным обстоятельствам или дать помощника, который наблюдал бы за тем, что она делает. Но это не изменит того, что произошло с тобой и со мной.