Вайолетт Эсмонд - Триумф любви

— Я хотела бы познакомить вас с Оскаром Дистесом, — сказала она. — А это Мэри и Джек Томпсоны, мои старые друзья по колледжу.

Затем она увидела хозяйку ресторана, подзывающую их.

— О, столик освободился, — торопливо произнесла она. — Мы лучше займем его, пока не отдали кому-нибудь еще. Было приятно с вами встретиться, Мэри, Джек.

— Позвони нам, — сказала Мэри, уходя. — Ты найдешь наш номер телефона в справочнике.

Когда они ушли, Линда взглянула на Оскара через плечо. Он побледнел, и выражение лица стало жестким, его обуревали сильные эмоции. Он был просто ошеломлен.

— Оскар, — сказала она, встревоженно протягивая руку через стол. — В чем дело? Что-нибудь случилось?

Он долго смотрел на Линду, изучая ее, как будто искал ответ на какую-то загадку.

— Эта женщина, — сказал он наконец тихим голосом, — Мэри, твоя подруга?

— Да, — ответила она, непонимающе глядя на него. — А что случилось?

— Она назвала тебя Линдой Воэн.

Конечно, Мэри не могла знать, что после смерти Ника она носит свою девичью фамилию. Оскару же она представилась как Линда Роусон. У нее закружилась голова. Оскар узнал фотографию Ника. Он понял, откуда шрамы на ее лице!

— Оскар, — начала она умоляющим голосом, взяв его за руку.

Он вырвал руку, желваки заиграли на его скулах, брови сдвинулись.

— Какого черта, Линда, — грубо пробормотал наконец Оскар.

Линда молчала. Что она могла сказать? Случай свел ее со старыми друзьями, и эта встреча застала Линду врасплох. Она была уверена, что подобное с ней вряд ли могло случиться, однако случилось.

Все, что она могла сейчас сделать, так это попытаться объяснить ему все.

— Оскар, — начала она опять, протягивая к нему руку. Он вскочил на ноги.

— Я ухожу, — хрипло бросил он.

Резко развернулся и пошел мимо близко расставленных столиков, чуть не столкнувшись с официантом с нагруженным подносом. Она смотрела на уходящего мужчину, потрясенная его резким уходом, а затем последовала за ним.

Выйдя из ресторана, Оскар, проталкиваясь через толпу, направился вдоль улицы к машине. Он шел так быстро, что Линде пришлось бежать за ним. Оскар открыл дверцу, и как только она села на свое место, завел двигатель, и они тронулись.

Линде показалось, что они ехали очень долго, хотя прошло всего минут двадцать. На дороге было сильное движение, однако Оскар был прекрасным водителем, и поэтому опасаться затруднений не приходилось. В машине царила тишина — Оскар смотрел вперед, и желваки на его скулах продолжали играть. Линда понимала, что говорить о чем-либо бесполезно.

Вскоре машина подъехала к ее дому, и он нажал на тормоза. Мотор еще продолжал работать, но он незамедлительно вышел из машины, обошел вокруг нее, чтобы открыть дверь.

Линда вышла и нерешительно посмотрела на него.

— Разве ты не зайдешь? — спросила она тихо.

— Что ты имеешь в виду? — прорычал он.

— Оскар, мы должны поговорить. Ты должен дать мне возможность объяснить, почему я не рассказывала тебе всего раньше.

Он резко повернул голову и презрительно посмотрел на нее.

— Я ничего не должен. Тем более тебе.

— Оскар, ты несправедлив ко мне.

— Справедлив!? — закричал он. — Ты обвиняешь меня, что я не справедлив, в то время как постоянно врала мне в течение нескольких месяцев? Я доверял тебе, Линда, доверял абсолютно: мою дочь, мой дом… — Его голос оборвался. — Я возлагал большие надежды на наши отношения в будущем.

Она подошла к Оскару, взяла его за руку. Он не стал вырывать руку, и Линда нашла в себе мужество продолжить.

— Оскар, я знаю, что ты чувствуешь. Ты, конечно, шокирован, узнав о том, что я была в той злополучной машине, когда случилась эта ужасная авария. Но не я была за рулем и пострадала точно так же, как и ты. В доказательство тому у меня остались шрамы. Ты не можешь обвинить меня в том, чего я не совершала.

Оскар повернулся к ней опять, глаза его были бешеными.

— Ты действительно так считаешь? — спросил он. — Разве я обвиняю тебя в аварии? — Он холодно улыбнулся. — За кого ты меня держишь? Зачем мне это надо?

— Тогда почему?..

— Ты спрашиваешь меня — почему? — закричал он. — Почему ты не сказала мне об этом сама? Как я припоминаю, в больнице мы не бросились в объятия друг другу, и мое лицо не было забинтовано. Ты должна была сказать мне правду, как только пришла в мой дом. А ты продолжала обманывать меня еще несколько месяцев даже после того…

Он взмахнул рукой, и речь его оборвалась.