Несси Остин - Долг и страсть

Тот долго смотрел на коробку, прежде чем взять ее.

— Вы не передумаете? — медленно спросил он.

Мей покачала головой, но вместе с новой болью к ней пришли и чувство освобождения и собственного достоинства.

— Я не могу. Передайте ему это. И скажите еще, чтобы больше не искал меня — это лучше для нас обоих. — Она постаралась унять дрожь в голосе. — Я желаю ему найти свое счастье в Эль-Джаре, как сама попытаюсь сделать здесь.

Клайв кивнул.

— Ему это не понравится.

— Ничуть в этом не сомневаюсь. И пожалуйста, пусть он не расценивает мой отказ как кокетство. — Мей тяжело вздохнула. — Я стараюсь трезво смотреть на вещи, Клайв, это только на пользу нам обоим. — К тому же мое сердце очень хрупко. Если я покончу с этим сейчас, то смогу выжить. Как и он. Если позволю продолжаться, став его тайной любовницей, то рискую тем, что мое сердце разобьется на тысячу частей.

— Вы хотите еще что-нибудь передать ему?

Мей страстно хотелось попросить Клайва сказать Саиду, что она любит его, что никогда не перестанет любить… Но это могло придать ему новых сил, чтобы еще раз попытаться сломить ее сопротивление. А кто знает, как долго сможет она сопротивляться?

Она кивнула.

— Пожелайте ему от меня удачи, Клайв. Пусть он сделает Эль-Джар процветающим.

Клайв, казалось, хотел сказать что-то еще, но затем передумал. Он положил футляр в портфель и вежливо улыбнулся.

— В этом никто не сомневается, — сказал он. — Его личное счастье — вот что под вопросом.

Мей дрожала всем телом. Целая неделя ушла на то, чтобы восстановить душевное равновесие после встречи с Клайвом, — и вот все труды насмарку! Она снова выглянула в окно. Нет, длинный черный лимузин, появившийся минуту назад во дворе особняка в Гринич виллидж, не растаял словно мираж.

Бежать! Скрыться! Сейчас у нее нет сил противостоять новым испытаниям. Она слаба и уязвима… Но было уже поздно, ибо дверь за ее спиной открылась и такой знакомый глубокий голос немного сурово произнес:

— Мей…

Она обернулась с бьющимся сердцем, и у нее перехватило дыхание, а ноги едва не подкосились.

На пороге стоял Саид, причем не в безукоризненном европейском костюме, а в струящихся шелковых одеждах. Нет, мужчина не имеет права быть таким красивым! — выкрикнула про себя Мей. Черные глаза смотрели на нее пристально и вопросительно, и было в их выражении что-то еще, чего Мей определить не смогла. Смуглое лицо казалось еще более серьезным и страстным, чем обычно.

Мей смотрела на него, и сердце ее переворачивалось от любви и желания броситься в объятия Саида. Ей оставалось только молиться, чтобы эти чувства не отразились на лице.

Зачем он здесь?

— Здравствуй, Саид, — чужим, сдавленным голосом произнесла она.

В кабинет без стука заглянула взбудораженная Лиз, но тут же, округлив глаза, безмолвно ретировалась. Вряд ли кто-нибудь из этих двоих заметил ее.

— Здравствуй, Мей.

— К-как там в Эль-Джаре?

— Одиноко, — ответил он с грубоватой прямотой, которой научился у нее.

Мей подавила вспыхнувшую было в сердце глупую надежду. Она никогда не позволяла фантазиям замешать реальность, когда дело касалось Саида, и не собиралась делать этого теперь.

— О! Значит, тебе еще не подыскали подходящей невесты?

— Нет, — ровным голосом ответил он. Язвительный тон, которым был задан вопрос, подсказал ему, что отказ Мей видеться с ним, возможно, не окончателен. Может быть, он все еще небезразличен ей.

— Но не из-за недостатка стараний, полагаю?

Саид не собирался ни лгать ей, не играть в игры.

— Верно. — Перед его глазами промелькнули все эльджарки благородного происхождения, которые были представлены его взыскательному взору. Но их волоокая покорность только заставляла с новой силой тосковать по блаженному равенству отношений с Мей.

— Трудно угодить твоим высоким стандартам, Саид?

— Да, — улыбнулся он. — Поэтому я и здесь.

Мей напомнила себе условия, выдвинутые им перед отъездом. Вряд ли они изменились с тех пор, ведь обстоятельства остались прежними.

— Не мог бы ты выразиться яснее?

Он должен сделать это. Произнести единственные слова, которые способны выразить единственно важную вещь в жизни.

— Я люблю тебя, Мей.

Эти слова звенели у нее в ушах. Слова, казавшиеся иностранными. Слова, о которых она втайне мечтала, но совершенно немыслимые… Слова, которые убьют ее, если окажутся неправдой. Мей встретилась с пронзительным взглядом черных глаз, и ее сердце бешено забилось. Потому что — независимо от того, что говорили ей логика и здравый смысл, — Саид не стал бы зря бросаться такими словами. Зачем?