Софи Уэстон: Полночное венчание

— Я просто боялась.

— Но теперь ты не боишься?

— Нет. Теперь, с твоей помощью, я разобралась и в себе. Так что меня ты все-таки спас.

Но Джек даже не улыбнулся.

— Ты была так молода. Несколько раз у меня возникала мысль, что ты и меня боишься.

Холли медленно покачала головой.

— Нет. Тебя — нет. Может быть, того, что ты чувствовал. — Она снова, как наяву, представила его в своей крошечной квартирке на Монмартре. — И что заставлял чувствовать меня.

— А теперь?

Она вызывающе придвинулась к нему.

— Что скажешь?

— Божественно, — сказал Джек, снова увлекая ее вслед за собой под простыню. — Просто божественно.

Группа иностранных журналистов пребывала в самом благожелательном настроении. Выступавшие говорили кратко, истории были увлекательными, а природа Сахарного острова — самой экзотической. После пресс-конференции, устроенной «Армор Дизастер Рекавери», всем предложили шампанского.

— Великолепное обслуживание, — заметил английский корреспондент.

— Прекрасное общество, — поддержал его коллега из Германии. — Эти новые капиталовложения позволили им за год полностью рассчитаться с долгами.

— Очаровательная семья, — добавила американка Рита Карузо, поднимая фотоаппарат.

Те, кого она намеревалась сфотографировать, приветственно помахали ей. Джек Армор в смокинге выглядел очень представительно, а его жена Холли в платье карибского стиля была очаровательна. Ее длинные золотистые волосы были убраны в высокую прическу, а в ушах сверкали бриллианты, подаренные Джеком по случаю появления на свет третьего члена семьи Арморов.

Теперь Энтони Фрэнсис Армор, по прозвищу Эйнштейн, тянулся пухлыми ручонками к подносу с шампанским.

— Нет, — сказал Джек, отстраняя официанта подальше от сына и забирая его у Холли. — Не хочешь пообщаться с Карузо?

Она отрицательно покачала головой.

— Рита — милая женщина, но я боялась, что ты меня никогда не простишь за то глупое интервью, где тебя назвали романтиком.

Глаза Джека заблестели.

— Хочешь сказать, что я никакой не романтик?

Холли рассмеялась в ответ.

— Боже упаси.

— Или, может быть, мне следует стыдиться этого?

— Ни в коем случае.

— Так почему же ты не хочешь поговорить с Карузо?

— Ревную, — полушутя, полусерьезно ответила Холли. Она кивнула Паоле Винсент, которая занимала явно томящегося Рамона свадебными фотографиями. — Она считает, что ты — лакомый кусочек для любой женщины.

Глаза Джека засветились от скрытого смеха, от которого у Холли до сих пор сладко подгибались ноги.

— А разве не так? — грозно спросил Джек. — Я твой лакомый кусочек. В чем проблема?

Холли положила голову ему на плечо.

— Ни в чем.

Он склонил голову.

— Ты счастлива? — спросил он вдруг тоном, который понимала она одна.

— М-м.

— Я могу сделать что-нибудь, чтобы ты стала счастливее?

Холли вдруг пришла в голову одна идея.

— Н-ну-у… — Мы поженились на этом берегу. Но мы никогда…

Он громко расхохотался.

— Так ты хочешь заняться любовью на берегу Карибского моря? Такая добропорядочная жена и мать?

Холли вздохнула.

— Я знала, что это глупая затея.

Он многозначительно поднял палец кверху. К огромному облегчению Рамона, Паола Винсент наконец оставила его в покое и подошла к ним.

— Это замечательная затея, — спокойно сказал Джек. — Именно поэтому Паола и включила в штат сиделку для ребенка.

Холли неуверенно сказала:

— Но ведь Эйнштейн ее не знает.

— Эйнштейн — большой любитель праздников, — непререкаемым тоном возразил Джек, наблюдая, как его сын сует палец в стакан с ромовым пуншем и задумчиво сосет его. Он передал ребенка Паоле. — Вот тебе мой сын. Увидимся за завтраком, Паола. Идем, любимая, я хочу увести тебя отсюда.

Паола мечтательно вздохнула и проводила их взглядом.

— Ты, — сказала Холли, забираясь на сиденье автомобиля, — ты тиран.

— Потому что я организовал то, что ты хотела?

— Прежде, чем я сказала, чего хочу.

— Это только подчеркивает, какой я чувствительный и понимающий муж, — патетически заявил Джек. — К тому же я и сам этого хочу.

Она слегка вздрогнула от предвкушения.

— Пока я не встретил тебя, я бы охотнее остался на празднике до утра, для пользы дела. Завязал бы пару знакомств, а потом за завтраком обдумал бы, как их использовать. А теперь, благодаря тебе, я превратился в мужчину, который похищает уважаемых женщин и утаскивает их на пустынный берег, где набрасывается на них.