Джоан Пикарт - Поездка в Техас

Солнечный луч скользил по голове Мэтта и по его спине. Когда он двигался, мышцы на спине начинали перекатываться, вздуваясь под кожей. Трейси вдруг стало неудобно в шезлонге, в нижней части живота и во всем ее теле вдруг образовалась какая-то тяжесть, а сердце ее стало отбивать быстрый ритм. Она не была наивным ребенком и хорошо понимала, что означали все эти ощущения. Это было желание близости, ответ ее тела на вызов, заключенный в прекрасном мужском теле.

Но на расстоянии тридцати футов он так действовал на нее! От одного его внешнего вида у нее поднималась температура. Смешно! Нет, хуже того, это действительно напоминало болезнь. Но тогда почему же она продолжала смотреть на Мэтта, как он стряхивал воду с волос, теперь напоминая ей мокрую собачонку, как он выключал шланг и поднимал с земли свою рубашку и шляпу?

Ладони Трейси прошлись по ее лбу, потом по щекам, чтобы удостовериться, что румянец спал. Боже, ее лицо все еще горело, и в приступе паники и почти отчаяния она облокотилась на спинку шезлонга и закрыла глаза, делая вид, что спит. Она слышала, как Мэтт приблизился к ней, раздался скрип открывающейся двери.

— Вы тоже можете попробовать это, — сказал Мэтт.

Трейси открыла один глаз и уставилась на высокую фигуру, стоявшую рядом с ней.

— Что вы сказали? — спросила она, зевая, как будто только что пробудившись ото сна.

— Можете сполоснуться под шлангом, если хотите, — сказал он. — На деле это не менее приятно, чем смотреть на это со стороны.

— Что вы хотите этим сказать? — удивилась Трейси, выпрямляясь в шезлонге.

— Хорошо, Тейт, как хотите, — сказал он, проходя на кухню. Его гортанный смех долго еще продолжал звучать в ее ушах после того, как он ушел.

Мэтт знал, что она на веранде! Гнусный негодяй показывал свое шоу, хорошо зная, что она подсматривала за ним. Какой эгоистичный мерзавец! А может, он испытывал извращенное удовольствие от того, что проделывал перед ней? А еще он смеялся над ней! Звук этот, низкий и гудящий, явно соответствовал человеку, его издающему, а тембр и окраска вызывали странные ощущения в позвоночнике.

Трейси решила, что ей нужно взять себя в руки. Это же просто безумие, всегда мужчины были от нее без ума, но никак не наоборот. Что с ней случилось? Это адская жара так подействовала на нее, или действительно с ней вообще не все было в порядке?

Трейси снова пощупала лоб, желая проверить, нет ли у нее солнечного удара, затем откинулась на спинку шезлонга и закрыла глаза. Медленно сосчитав до двадцати, она сделала глубокий вдох и пришла к выводу, что вновь способна здраво мыслить. Итак?! Она задумалась, открыв глаза и постукивая себя пальцем по подбородку. Мэтт Рамсей — самодовольный тупица. У него красивое тело, он это знает и выставляет его напоказ, как только у него есть такая возможность. Он понимает, что выглядит довольно соблазнительно. Все, что ему нужно, чтобы убедиться в этом, — посмотреться в зеркало. Можно еще отхлестать женщину плеткой. Вот она и стала одной из них, лучшей или худшей, но, увы, стала. Но это только его мнение. Она мудрее его, и это позволяет получить иммунитет к его физическим совершенствам.

— Трейси, дорогая, — позвала ее Элси, появляясь на веранде.

— Слушаю, Элси.

— Мистер Рамсей встал и ожидает тебя в гостиной. Тебя проводить?

— В ней есть большой камин?

— Конечно.

— Тогда я знаю, где она, — сказала Трейси, поднимаясь с шезлонга.

— Мистер Рамсей был так рад, узнав, что вы приехали писать статью в журнал.

— А его сын совсем не рад, — сказала Трейси, поправляя волосы.

— Мэтью? Ах, он только рычит, но не кусается. Нет, не совсем так. Только попробуйте испортить парню настроение и тогда узнаете, что такое дикий зверь. Я думаю, что ваш приезд наложил дополнительные обязательства и заботы на него, и мне кажется, что он представлял все это несколько иначе.

— Чепуха! Он уверен, что я сорву ему всю работу на ранчо и развращу всех его святых работничков. Мэтью Рамсей очень ограниченный человек и не видит дальше собственного носа.

— У меня создалось впечатление, что вы оба с характером, — сказала Элси, нахмурившись.

— Это мягко сказано, — засмеялась Трейси. — Будем надеяться, что на мистера Рамсея я произведу более приятное впечатление.

— Он милый человек, — сказала Элси. — Это была для него ужасная трагедия, тот день, когда случился удар. Ведь накануне он был полон жизни. Ну, ладно, иди к нему, а я займусь тут обедом.

Трейси легко нашла дорогу в гостиную и остановилась в дверях, рассматривая человека, сидящего перед камином в кресле-качалке. У него были густые седые волосы, сидел он очень прямо, что давало возможность видеть ширину его плеч. Никто бы не усомнился в том, что он — отец Мэтта, так велико было сходство. Кендал Рамсей был просто Мэтт в старости, но Трейси надеялась, что мистер Рамсей будет более приятным человеком в общении.