Лу Первис - Звуки флейты

— Я не была уверена до нынешнего утра. А потом — я просто не могла поверить! Ты же знаешь, через какой ад нам пришлось пройти…

— Нэнси…

— Я поехала встречать мужа в аэропорт сегодня вечером, хотела сразу обрадовать его… Но прежде чем я успела ему сказать, он объявил, что между нами все кончено! — И она снова разрыдалась.

Кэрол была в отчаянии. Она не хотела ничего плохого Нэнси, не хотела обижать ее. Но она видела сверкающую сталь у самого живота Пола, и у нее не было выбора. Она только молила Бога, чтобы, несмотря на свои страдания, Нэнси сохранила здравый смысл. Пожалуйста, Нэнси! — молила Кэрол. Догадайся…

— Нэнси, мне очень жаль, но я сейчас не могу говорить. — Кэрол постаралась, чтобы это прозвучало многозначительно. — Попробуй позвонить кому-нибудь еще.

— Кэрол! Ты разве не слышала, что я сейчас сказала?! Мой муж хочет развода! Он зачеркнул всю нашу жизнь в тот самый момент, когда драгоценнейшая мечта осуществилась! Только ты одна можешь мне помочь…

— Мне очень жаль, Нэнси. Но сейчас неподходящее время. Позвони доктору! Вспомни, с каким сочувствием он всегда тебя слушал. Он же говорил — звони в любое время. Помнишь?

— Кэрол…

Нэнси явно смутилась: ее доктор как раз никогда не испытывал ни малейшего сочувствия, она постоянно жаловалась на него.

— Больше ничего не говори, — быстро сказала Кэрол. Она была рада, что Нэнси насторожилась, но боялась, что она начнет спрашивать, в чем дело. — Я действительно не могу сейчас разговаривать: у меня куча дел. — И, задержав дыхание, добавила: — Просто невозможно справиться!

Кэрол всей душой надеялась, что Нэнси поймет: ей нужна помощь. Сама она никогда не отказывала в помощи Нэнси: отменяла свидания, опаздывала по делам, одевалась и причесывалась под громкие рыдания Нэнси на ее кровати… Она отменяла даже самые важные встречи, чтобы не дать Нэнси потерять голову от горя!

— Кэрол… — Голос Нэнси звучал смущенно и неуверенно. — Я готова для тебя сделать все, ты знаешь. Ты всегда была замечательной подругой… — Последовало минутное молчание, как будто Нэнси мучительно пыталась сообразить, что происходит. — Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Просто пока не клади трубку. Дела не всегда идут так хорошо, как хотелось бы.

— Так можно к тебе приехать, Кэрол? — голос Нэнси на этот раз был ровным.

— Нет. Нельзя. Позвони другой подруге. Другой!

Опять наступила пауза. Нэнси размышляла. Кэрол понимала, как ей трудно, но больше ничего придумать не могла. Ей оставалось только ждать, затаив дыхание, ловя на себе нетерпеливые взгляды Патрика и Кеннета.

— Кэрол…

— Да?

— Может, мне стоит позвонить Джози? Как ты думаешь?

Вот теперь Кэрол готова была расцеловать Нэнси. Она догадалась! Джози работала в полиции и во время выставки дежурила возле галереи; недавно они пили с ней кофе в кафе на углу. Ни Кеннет, ни Патрик ее не знали.

— Я думаю, это прекрасный выбор! Именно с ней стоит поговорить. — Кэрол облегченно вздохнула. — Желаю удачи, Нэнси.

— И тебе того же, дорогая.

Кэрол повесила трубку. И в то же мгновение Патрик ткнул Пола в ребро кончиком меча. Пока несильно, не до крови, но серьезность его намерений не вызывала сомнений.

— Где меч, Дадзай?!

— В багажнике машины. — Пол посмотрел на Патрика сощурившись. — А теперь объясни мне, зачем ты пытаешься его украсть.

Патрик ухмыльнулся и пожал плечами.

— А почему бы и не рассказать? Пожалуй, ты имеешь право узнать о судьбе меча, прежде чем получишь свое.

— Спасибо, — насмешливо поблагодарил Пол.

Он попытался подняться повыше, но меч нависал над животом, приходилось двигаться очень осторожно.

— Я люблю старинные мечи, как тебе уже, вероятно, объяснила Кэрол. У меня одна из самых замечательных коллекций в мире. К несчастью, она не приносит дохода. А я хочу хорошо жить! И потому вынужден был искать что-нибудь ценное для продажи. И не просто дорогую вещь, а такую, чтобы мне хватило вырученных денег на всю оставшуюся жизнь. Я слишком дорожу своей репутацией коллекционера, чтобы идти на подобный риск дважды! Ведь нужно было обставить все таким образом, чтобы никто не заметил подмены. А кроме того — найти покупателя, готового хорошо заплатить и согласного на то, чтобы никогда и нигде не выставлять своего приобретения.

Патрик был на редкость словоохотлив и доволен собой: ведь он находился почти у цели и считал, что уже ничто не может ему помешать. Он даже опустил меч и отошел от Пола.