Дэй Леклер - Необыкновенный подарок

Но его фантазии, скорее всего, так и останутся фантазиями.

Достаточно с него мечтаний! Малик резко остановил свои рассуждения. Если Зара ушла, значит, так тому и быть. Он ведь говорил ей много раз, что никогда не принуждает женщину дарить ему любовь. Такие подарки ему в тягость. И Зару он тоже не будет заставлять, хотя желает ее и мечтает о ней, как ни об одной другой женщине.

Разорвав конверт, Малик вынул из него лист бумаги и был уже готов прочитать извинения Зары. Но вместо длинного письма на бумаге явились всего три коротких строчки. Указания четкие и ясные.

Малик рассмеялся.

— Я не знаю, когда мы вернемся, — сказал он миссис Паркер, остановившись у двери кухни.

— Не раньше завтрашнего вечера, по словам мисс Зары. Она предупредила вашего секретаря, что вы будете отсутствовать целый день.

— Да, это так.

— Ваша гостья очень трудолюбивая молодая особа. — Экономка улыбнулась. — Очень добрая. Как она старалась угодить вам со своими подарками!

— Да, да. Она и сама — настоящий сюрприз.

— Приятный, я надеюсь.

— Очень приятный, — согласился Малик. — Извините, мне надо спешить. Я не могу опаздывать на встречу.

— С днем рождения, мистер Хайдар, желаю приятно провести время.

— Спасибо. Очень, знаете, на это надеюсь.

Впервые за многие годы Малик собирался праздновать день рождения и не вспоминать о грустных моментах своей жизни.

— Забыла сказать вам, — крикнула вслед Малику экономка. — Звонил ваш двоюродный брат, сказал…

— Я перезвоню ему завтра, — торопливо бросил Малик, не останавливаясь.

— Но он сказал, что дело срочное, — добавила миссис Паркер и прислушалась. Поняв, что Малик ушел, не дослушав, она покачала головой. — Думаю, срочное дело может спокойно подождать до завтра. А наша гостья-то какова! Хозяин уже танцует под ее дудочку! Даю слово — не пройдет и месяца, как я стану называть ее миссис Хайдар. Уверена в этом абсолютно, как и в том, что сейчас стою здесь и разговариваю сама с собой.

Поездка к назначенному месту, где Малика ожидал очередной сюрприз Зары, заняла полтора часа, показавшихся ему гонкой в вечности. Сверяя путь с данными ему указаниями, Малик свернул с шоссе на дорогу, убегавшую в горы, и та привела его в широкую долину, посередине которой поблескивало небольшое озеро. Кусок песчаного пляжа на его берегу был явно делом рук человека, не пожалевшего своих сил, чтобы создать это чудо. Здесь же на белоснежном песке стоял огромный бедуинский шатер.

Оставив машину неподалеку от пляжа, Maлик пешком отправился к шатру, перед которым весело потрескивал костер. На вертеле над пламенем поджаривался цыпленок. Зары поблизости видно не было. Малик заглянул в шатер, но и там Зары не оказалось, хотя повсюду чувствовалось прикосновение ее рук. В углах шатра стояли те же растения, которые днем раньше украшали холл в доме Малика. На песке были расстелены ковры, а на них лежали шелковые подушки. Взгляд Малика остановился на национальной одежде, лежавшей посередине шатра.

Вот уже десять лет он не надевал подобного наряда, подумал Малик. Где Зара отыскала эту одежду? Неужели она надеялась, что он переоденется в этот наряд? Неужели она не понимает, что причиняет ему боль? Малик уже собрался выйти из шатра, когда вдруг почувствовал знакомый запах сандала и жимолости. Ему показалось, ветер сквозь годы донес до него любимые ароматы матери.

Малик закрыл глаза, признаваясь себе, что последние десять лет он старался не вспоминать ничего из того, что было все еще живо в его душе. Корни, питавшие его, были еще очень крепки.

Малик родился и вырос в королевском дворце. Его предками были короли Рахмана. Душою и сердцем он никогда не расставался со своей родиной. Каким же образом Заре удалось это понять в нем, когда сам он не мог понять себя в течение нескольких лет? — спрашивал себя Малик. До чего же мудра эта молодая женщина! Верно говорят: без прошлого не может быть будущего.

Вздохнув, Малик переоделся в одежды, приготовленные для него Зарой, не переставая удивляться тому, что этой женщине за очень короткое время удалось перевернуть весь его привычный, сложившийся мир. Если бы совсем недавно ему сказали, что скоро за ужином ему предстоит наслаждаться национальными блюдами, он бы не поверил. А разве мог Малик представить себе, что обрадуется, увидев преображенный дом, ставший копией его дворца, который он был принужден покинуть? Мог ли он поверить, что ему придется по душе вновь обрядиться в национальную одежду? Да, поистине этой женщине дано творить чудеса.