Джанет Иванович - Жена по найму

— Ну, что ты об этом думаешь?

Она нервно сглотнула слюну, к такому повороту она явно не была готова. Внезапно переполнявшую ее браваду сменили странные чувства, о существовании которых она даже не догадывалась раньше. Но ее замешательство длилось не более секунды, поняв, что это только часть игры, она ответила:

— Странно.

Он уловил секундное замешательство, предшествовавшее ее ответу, он возненавидел себя. Он хотел сказать ей, что любит ее, но она бы не поверила ему. Ему самому трудно было в это поверить, ведь он так мало знал ее. Все оказалось гораздо сложней, чем он думал месяц назад. Теперь он обманывал не только родителей, но и самого себя! Он взял ее за плечи, привлек к себе и поцеловал. Поцелуй был долгим. Руками он опустил ее руки и обнял ее за талию. Хэнк ощутил ее тело под шелком, почувствовав, как она сперва замерла от удивления, а потом стала мягкой и податливой. Он поцеловал пульс, бьющийся на ее шее, зная, что заставляет ее сердце биться быстрее. Это взволновало его, он понимал, что надо перестать, и знал, что не перестанет. Кольцо — первый знак этого, этот поцелуй — второй. Он приник к ней жадными губами, в нем вдруг вспыхнула догадка, что он с самого начала хотел только этого. И у него не было больше намерения отступать.

Наконец он разжал руки, и Мэгги отступила к стене, рот ее был снова готов к поцелую, веки тяжело опустились, пальцы все еще сжимали его рубашку; она медленно разжала их.

— Почему ты целуешь меня?

— Почему?

Потому, что он думал только об этом. С того самого момента, как впервые увидел ее, но теперь он не мог ей об этом сказать, ведь она считала, что он нанял ее.

— Я хотел, чтобы ты почувствовала себя замужем.

Это была, по крайней мере, не полная ложь.

— Понятно…

— Теперь почувствовала себя замужней дамой?

— Не совсем.

Он обхватил ее за шею.

— Наверно нам стоит продолжить?

— Ну нет, больше никаких поцелуев, — она оттолкнула его, — это деловое соглашение и, по-моему, ласки и поцелуи в него не входят.

Его глаза сузились:

— Мы всегда сможем пересмотреть условия контракта. Я мог бы, например, взять на себя оплату твоей медицинской страховки и сделать вклад в твою пенсию.

— Нет уж, спасибо…

— Хорошо, я увеличу твое жалованье на десять долларов в неделю, и ты сможешь есть столько яблок сколько влезет, — он усмехнулся, — или что ты обычно берешь?

Она захотела съездить ему по физиономии.

— Посмотрим, как ты засмеешься, когда приедут твои родители.

Действительно, через десять минут, когда все собрались в гостиной, никто не смеялся, особенно Хэнк.

— Мы уже поженились, и я не хочу еще церемонии.

— Это было бы новым подтверждением обетов, — сказала мать Хэнка Хелен. Это была представительная, со вкусом одетая и накрашенная женщина. Мэгги сразу полюбила ее, почувствовав ее открытость. Будь та послабей, непутевый сын довел бы ее до алкоголизма. Наверно поэтому, его женитьба была воспринята с облегчением. Единственное, что смущало, так это отсутствие официальности.

— Мы сами организовали бы домашний прием после церемонии.

— Спасибо за предложение, но я предпочитаю не повторять обетов, к тому же, они и так еще свежи, — проговорив это, Хэнк ссутулился на стуле, — да и Мэгги совсем не собирается ходить на приемы. Она хочет писать книгу.

— Нет, я не домоседка, мне нравятся приемы.

Гарри Мэллон посмотрел на невестку.

Он был совершенно не похож на своего сына и имел респектабельную внешность: идеально накрахмаленная рубашка, образцовый узел на галстуке, величественная осанка — все это выдавало в нем человека, привыкшего властвовать. Мэгги вообще сомневалась, что у Хэнка было с ним хоть что-то общее в характере. И, несмотря на это, между ними явно была довольно глубокая привязанность, хотя ясно, что они совершенно разные, подчас просто сводящие друг друга с ума люди.

Мэгги покачала головой:

— Тетя Китти умерла два года назад и отдала мне перед смертью свой дневник, в надежде, что я смогу придать ему литературную форму.

— Прекрасно, — сказала Хелен. Мэгги придвинулась к столу:

— Тетя Китти была очаровательной женщиной. Я провела дополнительные изыскания, и предварительный набросок уже готов. Теперь остается только написать книгу. При этих словах, она почувствовала уже привычный страх, который стал в последнее время преследовать ее при мысли о книге. Сможет ли она преодолеть его?

— И что это будет за книга? — полюбопытствовала Хелен. — Любовная история? Поваренная книга? Не удивляйтесь, я знала женщину, записывавшую в дневник рецепты.