Сюзанна Форстер: Только не Эбигейл! (сборник "Горячий шоколад")

Джефф потряс в воздухе листком:

- Мне это по-прежнему подходит. А ты что скажешь, Макс?

Макс согласно кивнул, не задумавшись ни на секунду.

- Кто же не захочет женщину, которая умеет давать крученый пас?

Эбигейл с такой силой сжала свою шариковую ручку, что чуть не переломила ее

пополам, однако занесла в блокнот еще

один пункт: "Позвонить в ветеринарную службу и попросить, чтобы их обоих

кастрировали".

Глава 2

- У тебя такой вид, словно ты съел какую-то кислятину, - заметил Джефф. -

Что-то не так с твоим сандвичем?

Макс не замечал того, что его лицо искажено гримасой, как и того, что друг

наблюдает за ним.

- Что может быть не так? Это же тунец. Я обожаю тунца. И всегда обожал.

Отвяжись!

- Хорошо, хорошо, приятель. Охолони. Я просто поинтересовался, отчего у тебя

такая кислая мина.

- Вовсе она не кислая. Я жую. Есть люди, которые это делают, прежде чем

глотать.

Джефф положил свой сандвич на тарелку и продолжил допрос:

- Отчего ты так раздражен? Надеюсь, это не связано с поиском идеальной

женщины?

Макс хотел было снова возразить, но передумал. На них уже и так стали

оборачиваться посетители ультрамодного бистро,

где друзья часто перекусывали после работы. Не было никакого желания попасть в

бульварные газетенки. Этот ресторанчик

частного оздоровительного клуба славился очень надежной охраной, главным образом

именно поэтому Джефф уговорил его

пойти сюда - и еще из-за "голеньких простушек", как он их называл. Но поскольку

это был приют знаменитостей,

папарацци не гнушались подкупом персонала.

Макс не мог понять причины своего раздражения. Честно говоря, и в том, что

действительно любит тунца, он не был так

уж уверен. Достоверно это могла сказать только Эбигейл, которая отлично знала,

что босс обычно заказывает в клубе, и тем

самым избавляла его от необходимости выбора. У нее была целая наука о том, что

Макс любит и чего не любит. Черт, эта

девица знала все, что можно было о нем знать, включая уровень холестерина и

сахара в его крови, а может быть, и анализ его

спермы. Ведь именно ей сообщали результаты ежегодной диспансеризации мистера

Галлахера.

- В операциях на фондовом рынке я разбираюсь, а вот в женщинах - нет, -

признался Макс.

- Это совершенно нетрудно! Им лишь надо дарить подарки и говорить, что они

красавицы. - С улыбкой умудренного

опытом Джефф поднял пивную кружку. - Это совет знатока. И кстати, если ты меня

очень попросишь, то я скажу тебе, что

идеальная для тебя женщина - у тебя под носом.

Обслуживавшая их официантка принесла еще пива. Когда она удалялась, покачивая

бедрами, Макс внимательно оглядел

ее с головы до ног. Это была девушка лет двадцати пяти с весьма недурной

фигурой. Его немного смущали огненно-рыжие

волосы и татуировка на шее, но во всем остальном она выглядела очень

привлекательно.

- Пожалуй, слишком молода.

- Я не об официантке тебе толкую. - Джефф грохнул кружкой по столу и

расхохотался. - Я говорю о твоей

помощнице!

Максу потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, кого приятель имеет в

виду.

- Эбигейл?

- Именно. Женщина, которая чинит тебе карандаши. Это идеальный случай.

- Только не Эбигейл!

- Почему?

- Ну, понимаешь, потому что она действительно чинит мне карандаши, следит за

моей одеждой и... нет, ты пойми, она

все делает для меня. Честно говоря, я не уверен, что мог бы нормально жить без

нее. Я не хочу остаться без Эбигейл.

- И не останешься, ты на ней женишься. - Джефф хитро подмигнул. - Она будет

по-прежнему чинить твои карандаши,

если ты понимаешь, о чем я.

Максу не нравилось, что Джефф говорит о его помощнице в таком тоне, хотя и не

мог бы объяснить почему.

- У Эбигейл есть приятель, - сказал он так, словно это обстоятельство решало

все.

Макс открыл эту малоизвестную подробность жизни Эбигейл, когда несколько лет

назад сделал полушутливую попытку

куда-то ее пригласить. Девушка задохнулась от возмущения, словно он предложил

предаться любви на его письменном

столе. Всего лишь пригласил ее пообедать, но она почему-то стала тяжело дышать и

даже вынуждена была присесть. Когда

он спросил, в чем дело, Эбигейл стала бормотать о том, что сегодня среда и она

принесла из дома салат с яйцами. Тогда он

предложил оставить ее традиционный коричневый пакет в общественном холодильнике,