Жаклин Топаз - Анатомия страсти

Она усмехнулась.

— Я могу не помнить таблицу умножения, но эту песню всегда очень любила.

За оркестром следовал восьмифутовый Микки Маус. Его сопровождала целая стайка маленьких мышат, которые весело прыгали вокруг него, размахивая хвостом.

— Посмотри, какие они милые! — крикнула Корки.

Всегда приятно ошибаться в лучшую сторону, подумала Корки. Все вокруг поют и танцуют. Почему она ожидала увидеть здесь какую-то мрачную экзотику? Везде люди как люди, будь то в Риме или Африке. Они собираются иногда вместе, чтобы повеселиться и отдохнуть.

Корки взяла Криса за руку и чуть сжала. Он повернулся, вопросительно глядя на нее.

Корки приподнялась на цыпочках так, чтобы ее губы коснулись его уха.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— Наконец-то! — И пока они наблюдали за проплывающим мимо них пиратским кораблем с флибустьерами на борту, Крис обхватил ее за талию, крепко прижав к себе.

За кораблем шла еще одна группа музыкантов, лихо наигрывая «Когда святые маршируют».

Подхваченная зажигательным ритмом, Корки громко запела, хлопая в ладоши в такт музыке. Глядя на нее, стоявшие вокруг тоже запели, заразившись ее энтузиазмом.

Корки, не успев сообразить, что делает, оказалась среди участников шествия, приветствовавших ее громкими одобрительными возгласами. Крис, весело смеясь, присоединился к ней.

Они шли вслед за музыкантами по узким улочкам, распевая и пританцовывая, с радостными улыбками на лице.

По пути к ним присоединилась молодая пара, затем двое мужчин среднего возраста в строгих костюмах пошли с ними рука об руку. Следующим в их шеренге было совершенно неописуемое создание, которое вполне можно было принять за инопланетянина.

Для Корки оказалось очень важным это ощущение сопричастности, и теперь она чувствовала себя совершенно счастливой. К тому же рядом был Крис, а с ним она везде будет как у себя дома.

— Для меня было очень непривычно оказаться в гуще подобного сумасшествия, — заметил Крис, когда они вернулись в отель, — но, должен сказать, я от души повеселился.

— Я тоже. — Корки скинула туфли и плюхнулась на кровать.

Он взял стул и сел к ней лицом.

— Но ты очень легко влилась в это действо. У тебя несомненный талант общения с людьми.

— Правда?

— По крайней мере, со мной. — Крис пересел на кровать и обнял ее за талию. — Я люблю тебя, Корки, и я принял решение.

— Какое? — Серьезный тон Криса захватил ее врасплох.

— Я не поеду в Африку. — Уголок его рта дернулся, затем он продолжил: — Меня приглашают читать лекции в Калифорнийском университете, и я собираюсь принять это предложение.

— А как же твоя работа? — Ее сердце замерло при мысли, что Крис готов пожертвовать столь многим, чтобы быть рядом с ней.

— А что хорошего, если тебя не будет со мной? — Он крепко прижал ее к себе, словно не хотел больше никогда отпускать.

— Я не могу принять от тебя такую жертву. — Корки слишком любила Криса, чтобы позволить ему стать опустошенным и несчастным.

— Это не жертва, Корки. — Его взгляд, казалось, проникал ей в душу. — Когда я сказал, что люблю тебя, то имел в виду, что хочу заботиться о тебе, хочу сделать тебя счастливой. Ты значишь для меня гораздо больше, чем работа.

И вдруг Корки начала смеяться. Крис растерянно посмотрел на нее.

— Что здесь смешного?

Она схватила его руки и прижала к груди, как некую драгоценность.

— О, Крис, сегодня там, во время шествия, я поняла, какой дурой была. Я все время придумывала какие-то глупые отговорки, все усложняла, смотрела и не видела, по-книжному воспринимая все происходящее. Но теперь все искусственные преграды рухнули, и я знаю лишь одно: я хочу быть с тобой, хочу ехать в Африку, в Арктику, к черту на кулички! Я хочу разделить твою жизнь.

— Разделить. — Он кивнул, обращаясь скорее к самому себе. — Хорошее слово.

— Это значит — быть вместе.

Их глаза встретились, и в них отразилась радость понимания.

— Мы будем вместе, — произнес он тихо, словно давая клятву. — Всю оставшуюся жизнь.

Он наклонил голову, и их губы слились в нежном поцелуе. Затем он оторвался на мгновение и посмотрел в глаза Корки, светившиеся любовью и счастьем. Слова были уже не нужны.

Журналистка великолепно говорила по-английски, хотя и с небольшим французским акцентом.

— Вы не представляете, какой интерес вызвала во Франции ваша свадьба, — сказала она, скрестив свои изящные ножки.

— В самом деле? — Корки чуть напряглась от смущения и вновь почувствовала себя неуютно в кресле с высокой спинкой. — Не хотите ли кофе? — Не дожидаясь ответа, она наполнила чашки из серебряного кофейника.