Джорди Риверс - Карерасы

Мужчина указал рукой в сторону стоящего вдалеке автомобиля. Рука его была краснокожая. Из-под белоснежной манжеты выглядывали белесые густые волосы.

– Прошу в лимузин.

Кэтрин проследила взглядом его жест.

Она поедет с Хантером. Потому что это единственная ниточка, связующая ее с жизнью. Других вариантов развития событий у нее не было. Ее никто не ждал. Она ни к кому не рвалась. Поэтому она поедет с Хантером. За телом своего мужа. Это то, что она должна была сделать. Похоронить его. Еще раз.

– Дайте мне минуту проститься, – попросила она Хантера.

– С кем? – искренне удивился он.

Это было не его дело, но Кэтрин все же ответила:

– Со всем, что было до.

– Это была плохая идея! Повторюсь еще раз!

Ранним утром семья Карерасов сосредоточилась за овальным столом в кабинете для совещаний. Опущенные жалюзи скрывали бьющий в окна яркий солнечный свет, позволяя собравшимся смотреть друг другу в глаза. И каждый из Карерасов во всю этим пользовался, буравя собеседника взглядом. Во главе стола сидела красивая молодая женщина. Ее спокойная, чуть расслабленная поза, внимательный цепкий взгляд наблюдателя, сомкнутые кончиками пальцев руки, говорили о том, что она уже приняла решение. Но некоторые все же не могли не выразить своего недовольства.

Больше других говорил молодой мужчина. Черноволосый, с апломбом собственного превосходства.

– Очень плохая! – повторил он, закидывая ногу на ногу таким образом, что в горизонтальной плоскости его колено, щиколотка и бедро образовывали треугольник.

– Диего, мы слышали твое мнение, дай высказаться остальным, – остановила его Райан.

Голос ее звучал устало. Поведение младшего из Карерасов всегда утомляло молодую женщину. А ведь еще только утро.

– Зачем, Райан? Чтобы ты в который раз сделала по-своему? – еще более возмущенным тоном спросил Диего, вскакивая со стула.

– Мама? – спросила Райан, обращаясь к сидящей за столом слева от нее чудаковатого вида пожилой женщине с большой кудрявой собакой на руках, оставив, таким образом, вопрос Диего без ответа. Но на риторические вопросы ответов и не требуется, так ведь?

Женщина подняла на дочь большие необыкновенного бирюзового цвета глаза. В них как всегда читалось предельное удивление. Как будто она вошла в комнату позже всех, и теперь не совсем понимает, о чем речь.

– Я поддержу любое твое решение, дочка. Это в том числе.

При всей оторванности от общей канвы событий женщина, привыкшая к уважению всех своих детей и послушанию большинства из них, произносила слова степенно, зная, что к ней прислушаются.

Диего досадливо отвернулся к окну. Вынув руку из карманов, он нетерпеливо оттянул вниз узкую горизонтальную полосу жалюзи, чтобы посмотреть на улицу. Луч света тут же ударил ему в глаза, и он зажмурился.

– Это решение может быть очень опрометчивым для всех нас, – вступил в разговор другой мужчина.

Ему было лет тридцать на вид. Также черноволосый и кареглазый, как и Диего, он являл собою полную противоположность импульсивному Карерасу. Райан пасмурно посмотрела на Сета Станнера. Оставить без внимания позицию зятя представлялось куда более сложным, нежели игнорировать высказывания младшего брата.

– Сет, меньше всего я хочу спорить с тобой.

Диего хмыкнул при этих словах. Меган не сдержала довольной улыбки. Ей очень льстило, что Райан прислушивалась к ее мужу. Потому что после смерти их отца, Карлоса, Райан взяла управление жизнью семьи в свои руки. И решения принимались ею практически в единоличном порядке.

Сет закусил губу, чтобы не рассмеяться. Райан не будет с ним спорить. И сделает при этом по-своему.

– Я на твоей стороне, сестренка, – произнесла Тринити, крутанувшись на стуле. – Хотя, как погляжу, мы опять в меньшинстве.

Свет, рвущийся в кабинет сквозь щель в жалюзи, которую Диего сделал еще шире, ослепил девушку, и она прикрыла глаза рукой.

– Меган? – спросила Райан свою среднюю сестру, которая взирала на происходящее за столом с маской холодного равнодушия.

– Ты же знаешь, мы с Сетом одного мнения, – ответила Меган, гордо вскидывая голову. У нее был Сет. И гордилась она этим фактом по праву.

– Тогда три на три, – резюмировала Райан, переводя взгляд, как и все присутствующие за столом, на Лукаса. – Что скажешь?

Старший из оставшихся братьев Карарес взъерошил светлые, как у матери, волосы.

– Надо было мне раньше отметиться, – невесело улыбнулся он.