Джорди Риверс - Карерасы

Она переводила ставшие огромными зеленые глаза с Тринити на Лукаса и обратно.

– Ну вот, ты ее напугал, – Тринити с укором посмотрела на брата. – Лукас, ну нельзя же озвучивать все свои мысли!

– Тринити! – хрипло потребовала Кэтрин.

– У нашей семьи много врагов. И автоматчики по периметру стоят не просто так. Мы еще не знаем точно, но, скорее всего, Анхель был убит из-за дел семьи.

Потрясенная Кэтрин молчала.

– Теперь ты ее напугала, – с примирительной улыбкой сказал Лукас, потом добавил, обращаясь к вдове брата. – Поэтому у тебя нет выбора. Райан тебя просто не отпустит. Она, как и все мы считает наш дом самым безопасным местом на земле.

– Она не может решать за меня, – машинально ответила Кэтрин, погрузившись в свои мысли.

– Во-первых, может, – тут же возразила Тринити, – как она это делает за всех нас.

Кэтрин вскинула светловолосую голову и с непониманием уставилась на девушку.

– Ты Карерас, Кэтрин. Относись к поведению Райан как к дополнительному бонусу проживания в нашем доме.

– Чувство долга в нашей семье, предназначавшееся семерым, досталось ей одной, – объяснил Лукас. – Потом появился Сет, и они как-то поделили его между собой. Но долг – это первое, о чем думает Рэй.

– В отношении тебя у нее есть долг перед Анхелем, – согласилась с братом Тринити.

– А обязательства перед мертвым человеком – это… – на этот раз Лукас скорчил гримасу, должную означать многозначительность.

– Это фикция, – твердо произнесла Кэтрин.

– Попробуй сказать это ей, – рассмеялся Лукас.

Райан с Сетом не вернулись и на следующий день. Поэтому Карерасы уже в третий раз с похорон Анхеля ужинали без них. Лукас с Тринити садились по обе стороны от Кэтрин, дабы по максимуму уберечь ее от нападок Диего и равнодушия Меган. Антония не проявляла никаких эмоций по поводу появления за столом нового члена семьи. Была велика вероятность, что она вообще не замечала сноху.

На этот раз Меган запаздывала. Все собрались за столом и ждали только ее. Диего нервничал уже оттого, что остался в численном меньшинстве. Его раздражало буквально все. Тринити с Лукасом прыскали со смеху каждый раз, когда Пакрус отвечал рычанием на всплески его недовольства.

– Найди десять отличий, – шепнул Лукас Тринити. А так как Кэтрин сидела между ними и автоматически участвовала в разговоре, то искать отличия приходилось и ей тоже. И она с удовольствием включалась в игру.

Лукасу было двадцать семь. Но благодаря его проделкам совершенно невозможным представлялось дать ему более двадцати четырех. Вечно хмурящийся двадцати двух летний Диего и то выглядел старше.

Кэтрин поймала себя на мысли, что подобные группировки навевают ей воспоминания детства. Периодически она на самом деле ощущала себя маленькой девочкой. Такая же беспомощная. И жизнь опять только начинается.

– Они приедут через два часа, – сказала появившаяся в гостиной Меган. – Сейчас на деловом ужине, поэтому мы можем начинать без них.

– Никто и не собирался их ждать, – пробурчал Диего, расстилая салфетку у себя на коленях. Потом в том же тоне добавил, – могли бы взять меня с собой.

– Сколько можно ныть об одном и том же! – Воскликнула Меган. – Даже Лукас сидит дома и не ворчит!

Тринити посмотрела на сестру. Раздражение той говорило только об одном, дела шли не так гладко, как хотелось бы. Отложив вилку в сторону, Тринити выпрямилась и обменялась с Лукасом встревоженным взглядом.

– Что вы все переглядываетесь? – взревел Диего. – Как мне это надоело!

Кэтрин почувствовала легкий озноб. Карерасы волновались. Атмосфера в гостиной становилась все более тяжелой.

– Уймись, – бросила ему Меган.

– Дочка, что случилось? – спросила ее Антония.

– Ничего страшного, мама, все как обычно, – поспешила ответить Меган.

– Если все, как обычно, то у нас нет поводов для беспокойства.

– Совершенно, – шепотом добавила Тринити, и они с Лукасом опять прыснули со смеху.

Только на этот раз смех их был скорее нервным, чем веселым.

Меган посмотрела на брата с сестрой, вздохнула с некоторым облегчением, а потом скомкала свою салфетку и бросила в Лукаса.

– Вам бы все посмеяться.

– А что нам еще остается делать, Мег? – примирительным тоном спросила Тринити, любуясь приземлившимся брату на макушку прямоугольником белой плотной ткани с фамильной росписью в уголочке, который как раз пришелся на кончик носа.

– Можем поужинать, – предложил Лукас, снимая салфетку с головы и заправляя ее за ворот рубашки.