Элен Алекс - Под музыку любви

Несмотря на занятость, режиссер с мировым именем Монтгомери Холден в этот день ровно в восемь утра уже был на противоположном от гостиницы краю городка — у дверей парикмахерской. Он докурил неизвестно какую по счету сигарету и выбросил ее в урну, которая стояла у крыльца.

Монтгомери Холден поднялся по ступенькам и вошел в небольшое помещение парикмахерской. В сотый раз объясняя самому себе, почему он должен сказать ей, что он узнал ее. И чтобы она не отрицала, что это она. И что это он. И он не может без нее жить.

Запутанно, витиевато, но чертовски верно. Пусть не отрицает, что это она, потому что это она, и у него сердце едва не отказало, как только он увидел ее на той фотографии. А потом и ноги подкосились, когда он, подходя к раскрытой двери парикмахерской, услышал ее голос.

В парикмахерской Ребекки не было. Скучающая Линда вскочила со своего кресла. Несколько секунд они молчали.

— Здравствуйте, — сказала Линда.

Монтгомери Холден кивнул. Возникла неловкая пауза.

— А Ребекки не будет, — сказала Линда, — у нее голова третий день болит. Но я тоже умею брить.

Лицо режиссера было в мелких порезах после вчерашнего бритья.

— Может, врача? — сказал он.

— Кому? — не поняла Линда.

— Тому, у кого голова болит.

— Ах, нет, само пройдет.

— Все-таки — третий день.

— Нечего, справится, — сказала Линда. — Так что насчет побриться?

— Нет, — улыбнулся Монтгомери Холден, — извините. Но я так не могу.

— Что вы не можете? — не поняла Линда. Вроде побриться пришел.

— Менять личных парикмахеров и адвокатов, — сказал Монтгомери.

— Вы же с ней всего два дня знакомы, — сказала Линда.

Все понятно. Не бриться он сюда ходит. Тут нечто большее.

— Это дело чести, — улыбнулся Монтгомери Холден.

Еще неловко постоял, подождал, вдруг появится Ребекка. Но — нет. Никто не возник в дверном проеме, прямо из утреннего тумана и соленого воздуха.

Монтгомери Холден на прощание кивнул Линде, развернулся и вышел.

— Бог мой, какой мужчина, — сказала Линда сама себе, оседая в кресло.

Хоть бы миссис Корнуэл пожаловала, что ли. А то со скуки можно заснуть. О нет, пусть не пожалует. Увидит, что Ребекка уже с утра прогуливает.

Но миссис Корнуэл все-таки пожаловала. Возникла на пороге парикмахерской прямо из утреннего тумана.

Линда даже вздрогнула. Обычно миссис Корнуэл появлялась со стороны задней двери. А тут уже и дышит с утра пораньше так тяжело, будто на другой конец городка гоняла. Интересно, какие новости принесла на хвосте?

— Кино! — важно сказала миссис Корнуэл.

— Что — кино? — спросила Линда.

— Кино будут снимать!

— В нашем захолустье?

— У нас город — у самого Бога в ладонях расположен! — сказала миссис Корнуэл.

— Мог бы растений ваш Бог побольше посадить, — сказала Линда.

— Растения здесь как раз по климату! — обиделась за свой родной городок миссис Корнуэл. — Большие растения здесь быстро засохнут.

— Да и климат можно было помягче сделать, — подливала масло в огонь Линда, — разве может нормальный человек такую жару переносить?

— Ты ничего не понимаешь, — сказала миссис Корнуэл, — надо любить то место, в котором живешь, а вам, молодым, все не так. Все миражи какие-то ищете. А красоту под боком и не замечаете.

Линда зевнула. Ей бы спать в такое время, а не лекции о нравственности слушать.

— А где же наша девочка? — поинтересовалась миссис Корнуэл.

Ну вот — наша девочка. А Линда, значит, просто манекен. Хотя именно от Линды прибыль-то вся и идет. От одной Ребекки давно бы пришлось опять закрыть вашу парикмахерскую, непочтительно подумала Линда.

— Приболела наша девочка?

— Приболела, — сказала Линда, — после обеда выйдет. Все равно нет никого.

— Думаю, раз в городе новые люди появились, значит, у нас теперь и клиентов побольше будет, — с надеждой сказала миссис Корнуэл.

— Это вы о съемочной группе? Так у них свои стилисты должны быть, — остудила ее мечты Линда.

— О, а я и не подумала, — разочарованно сказала миссис Корнуэл.

— Вот-вот.

Линда от нечего делать принялась, как обычно, медленно крутиться в своем кресле.

— А чего же он тогда опять сюда приходил, — остановила ее своим вопросом миссис Корнуэл, — раз у них свои стилисты должны быть?

— Кто приходил?

Миссис Корнуэл кивнула на входную дверь.

— Как кто, — сказала она, — режиссер ваш. Когда сюда шла — нос к носу столкнулись.

— А-а, — сказала Линда, — так ему наша девочка приглянулась.