Людмила Ситникова: Свадьба по завещанию

— Нет, но как маскировался, подлец! Заботливый муж, надежная опора, образцовый семьянин, а оказался обычным бабником.

Внезапно в кухне появился отец семейства. Сергей Карпов, высокий шатен с мягкими чертами лица, мощными руками и довольно внушительным пивным животом, опустив грузное тело на стул, пробасил:

— Алиск, а как обстоят дела с квартиркой?

— Никак. Мне их жилплощадь не нужна.

— Это ты зря, в наше время квадратными метрами не разбрасываются. Запросто можешь подать на размен, однушка тебе обеспечена.

— Естественно, — поддакнула Люба. — С чего вдруг делать им подарок, отказавшись от прав на квартиру? Тебе любой адвокат скажет: закон на твоей стороне. Свекровь может говорить что угодно, собака лает — караван идет.

— И не подумаю! Вера Эдуардовна ясно дала понять: заветные метры мне достанутся лишь через ее труп.

— Неплохая идея.

— Сереж!

— Шучу-шучу. Ну а все-таки где-то жить надо.

— Первое время перекантуюсь у вас, если не выгоните, найду работу, а там и квартиру или комнату сниму. Завтра собираюсь нанести визит бывшему шефу.

— Он же козел!

— Любань, по большому счету, все они козлы.

Серега кашлянул.

— Сереж, не обижайся, ты у нас исключение из правил, — быстро вставила Алиса.

— Не такое уж и исключение. — Люба погрозила мужу кулаком. — На экране смазливую мордашку увидит, и слюнки потекли, глазки забегали, процесс пошел.

— Глазеть на девиц в ящике законом не запрещено и изменой не считается.

— Все вы одним миром мазаны: сначала на руках носите, цветами заваливаете, а как печать в паспорте появится, показываете истинное лицо. Не цените вы нас, мужики, не цените.

— Любка, кончай, с какой стати на меня всех собак спускаешь?

— Авансом, мой милый.

— Я пойду, пусть у нас Пашка отрицательным героем остается.

Когда он вышел, Любаня заговорщицки подмигнула:

— Видала? Обиделся, слова уже сказать нельзя.

— А он не против, что я у вас остановилась?

— Так, подруга, давай сразу договоримся: эти разговоры больше не заводи. Ты мне ближе чем сестра, живи, сколько влезет. К тому же, пока работенку не подыщешь, поможешь с домашними делами. У меня их выше крыши.

— С удовольствием.

— У тебя деньги-то есть?

— Четыреста баксов.

— Негусто. Говорила тебе, повремени с продажей дома. Не послушала, все Пашеньке угодить старалась, из кожи вон лезла.

— Не начинай, уже ничего не изменишь.

Три года назад, когда умерла Варвара Григорьевна, Вера Эдуардовна стала дни напролет гудеть о продаже дома в Ивановской области.

— Зачем он вам нужен? Продавайте скорее, а на вырученные деньги машину купите.

Алиса не возражала, к тому же Павел давно мечтал о колесах. В итоге дом продали, машину купили, а оставшиеся деньги потратили на ремонт квартиры, из коей ее теперь благополучно вытеснили.

Ночью Алису зазнобило, потом бросило в жар. Перепуганная Люба, взглянув на градусник, запричитала:

— Тридцать девять и два! Немедленно вызываю «скорую помощь»!

— Не надо, я таблетку выпью.

— Молчи! С такой температурой не шутят. Серега, доставай облепиху, завари чай.

Прибывшие медики поставили диагноз — грипп. Целую неделю Алиса провела в постели, сгорая от стыда: вместо помощи по дому доставила Любаше дополнительные хлопоты. Как только хворь отступила, Алиса поспешила на прежнее место работы.

Секретарша Мариночка, пышная брюнетка с бюстом четвертого номера, с жадностью прочесывала желтую прессу.

— Алиска, какими судьбами?

— Пришла кланяться в ножки, чтобы взяли обратно. Как он сегодня?

Марина поморщилась:

— Не в духе. С утра его здорово пропесочили, теперь рвет и мечет. Прикинь, наорал на меня, заявил, что я идиотка, и закрылся в кабинете.

Плохи дела, но пути назад нет.

— Марин, сообщи, что я хочу с ним переговорить.

Закрыв печатное издание, секретарша нажала на кнопку селектора:

— Олег Андреевич, пришла Алиса.

— Какая Алиса? — взревел шеф.

— Малахова, вы ее примете?

Воцарилась тишина.

— Олег Андреевич…

— Пусть проходит.

— Ни пуха тебе.

— К черту!

Нацепив на лицо улыбку, Алиса прошествовала в кабинет. Откинувшись на спинку кресла, Олег Андреевич хмыкнул. Его крупное, рыхлое лицо, похожее на физиономию недовольной гориллы, не выражало никаких эмоций. Буравя бывшую сотрудницу заплывшими глазками, он резко поднялся:

— А мы и не ждали, такой сюрприз для нас, воистину день удался, сама Алиса Малахова пожаловала. Соблаговолите сообщить, чем обязаны неожиданному визиту?