Николь Бернем - Волшебная иголка

— Я тоже столкнулась с немалыми трудностями, поверь мне, хотя у моего магазина благодаря бабушке уже была хорошая репутация. Тебе сначала придется нелегко.

Джаред притормозил, позволяя наглой белке перебежать дорогу. Сгущались сумерки. Снова набрав скорость, Джаред спросил:

— Это имеет для тебя какое-то значение? Я имею в виду мои возможные успехи.

Кэти посмотрела на него, и он почувствовал, что она нахмурилась, хотя он и не мог видеть выражение ее лица в темном салоне.

— Конечно, я хочу, чтобы ты преуспел. Почему ты спрашиваешь?

— Когда мы разговаривали на веранде прошлой ночью, ты сказала, что иголка и Мэнди лишь небольшая часть того, что вызывает у тебя беспокойство. — Он пристально посмотрел на нее, прежде чем уставиться опять на дорогу. — Ведь было что то еще?

— Я не понимаю.

— Если ты живешь в таком городке, репутация значит очень много, ведь приходится видеть одних и тех же людей из года в год. Ты немного знала обо мне до того, как я вошел в твой магазин. Знала о моей дочери от Фреда. Ты знала положение Стюарта и то, что я работаю на него. И мне кое-что рассказал о тебе Стюарт. Такова жизнь маленького городка. Вот почему тебе везет в бизнесе.

Он замедлил ход, когда въехал в Бауэн, хотя и знал, что полицейских не будет так поздно вечером. Около заправки собралась группа выпускников, они оперлись о свои машины и разговаривали, видимо решая, поехать ли в кино на недавно вышедший фильм с Джулией Роберте и Николь Кидман.

Джаред вспомнил, что, когда был в их возрасте, сам стоял здесь вместе с Кори и своими друзьями и болтал о последнем футбольном матче сборной железнодорожников и о том, позволят ли им родители поехать в Блэр, чтобы поиграть в боулинг. Ему казалось, что это было несколько недель или месяцев тому назад, но, стоило ему вспомнить о Мэнди, он понял, что с того времени уже прошла вечность.

— Мне надо знать, — сказал он, сворачивая на одну из парковок Мэйн-стрит около «Монфорта», — хочешь ли ты встречаться с таким, как я. Мнение людей много значит.

Кэти повернулась к нему, но не отстегнула ремень безопасности.

— Я бы не стала встречаться с преступником, если ты это имеешь в виду. У тебя есть какая-то тайна?

Джаред покачал головой.

- Ты думаешь, здесь можно сохранить секрет? Поверь мне, на учете не состою. Забавно: я уверен, что родители Кори бросили бы меня за решетку, если бы у них были деньги. Они — не единственные люди в городе, кто плохо думает обо мне. Посмотри на Фреда. Он и не подозревает, что смотрит на меня свысока, но тем не менее смотрит, а ведь он один из самых приятных парней в городе.

— Фред не хочет обидеть своими замечаниями. Не принимай его слова на свой счет. Я уверена, что обо мне он тоже сплетничает.

Джаред отпустил руль и повернулся к Кэти, желая, чтобы она поняла.

— Это разные вещи. Знала бы ты, как на меня иногда смотрят, когда я прихожу в церковь с Мэнди. Даже сейчас, спустя столько лет, люди иногда шепчутся и показывают пальцем на парня, который завалил милую Корнелию Уэлш и огорчил ее до такой степени, что ей пришлось уехать из города. И как знать, что он сделал еще, поскольку бедные родители Кори тоже уехали.

— Джаред…

— Они говорят, что Стюарт очень добрый человек, если нанял меня и не дал умереть с голоду. Они удивляются иногда специально, чтобы я слышал, как такой человек, как я, может воспитывать девочку.

— Я не думаю как они, Джаред. — Она осторожно взяла его за руку.

— Ты хочешь, чтобы у меня все получилось, и постоянно твердишь, что я хороший отец. Наверное, ты хочешь убедиться, что я подхожу тебе? — Он взял ее руку в свою. — Если тебя это волнует, поверь мне, я не меньше думаю о тебе. Я знаю, что когда ты присматриваешься к своим друзьям и другим жителям городка — это одно. Если мы с тобой будем поддерживать отношения — это другое. И уж совсем третье, когда ты смотришь на собственного мужа или жену и ждешь от них оценки. В таком случае все становится гораздо серьезнее.

— Согласна. И поверь мне, я знаю, как рождаются сплетни. Меня всегда волновала моя репутация, хотя бы из-за того, кем были мои дедушка и бабушка.

Джаред глубоко вздохнул и слегка погладил ее пальцы, прежде чем отпустить руку.

— Мне надо знать, что ты захочешь встречаться со мной, даже если я никогда не открою свой магазин или если я разорюсь через год и опять пойду работать на Стюарта. Знать, что в глубине сердца тебя не смущает, что у меня нет образования и, наверное, никогда не будет. Знать, что тебе будет все равно, если люди начнут шептаться, когда увидят тебя со мной. А если все это тебя беспокоит, то нам не надо встречаться.