Натали Фокс - Открой свое сердце

Кэрис облизнула пересохшие губы. Как у него все просто. Какой он прямолинейный!

— Странный у вас способ добиваться помощи, мистер Кеннеди, — то и дело оскорбляя меня, — медленно проговорила она. — Да, я стараюсь делать свою работу как можно лучше… и не ради медалей. Я даже не очень нуждаюсь в ваших похвалах или в вашей благодарности. Мне довольно и того, что Джош, крепко обняв меня перед сном, пожелает мне спокойной ночи. Довольно того, что он мне доверяет. Все, что меня заботит, — это его будущее, которое не может состояться без вашего участия. Но я опасаюсь за то будущее, что вы ему готовите. — Кэрис смело взглянула в лицо собеседнику. Ей нечего терять, ее работе здесь, на острове, подходит конец. — Быть может, я превышаю свои полномочия и потому заранее прошу прощения, но это необходимо обсудить. Джош нуждается в тепле, внимании и заботе. В терпении и любви тех взрослых, что будут рядом с ним. Но, судя по впечатлению, какое сложилось у меня о вас и о вашей невесте, не похоже, что вы готовы все это ему дать. — Уф, ну вот, дело сделано. Она высказала то, что наболело. Прислонившись спиной к рабочему столу и скрестив руки на груди, он молча слушал, глаза его были сощурены. Тревога за дорогого ее сердцу Джоша придала Кэрис храбрости. — Я не знаю, чем объяснить ваши нападки, ведь вы видите, что Джош ухожен и присмотрен. Я отдаю ему все, что могу, и он платит мне искренней привязанностью… Не будь это так абсурдно, я бы, пожалуй, предположила, что дело тут в… — Она внезапно осеклась.

Ей вдруг все стало ясно. Вот она, все объясняющая, печальная истина. Вот в чем причина его непонятных нападок, неприязни, проявляющейся с той самой минуты, как он сошел на берег и увидел ее — эту, как он выразился, неряшливую и легкомысленную девчонку, которая, тем не менее, сумела завоевать любовь и доверие его сына. Должно быть, это открытие ранило его, как отравленный кинжал.

— В ревности, — угрюмо подсказал он.

Кэрис опустила глаза. Сердце забилось — у собеседника хватило мужества самому сделать подобное признание.

— Простите, — пробормотала она. — Я в самом деле сразу не догадалась, это пришло мне в голову только сейчас. И я даже не смогла выговорить — настолько это чудовищно. — Она подняла к нему лицо, в огромных глазах отражалось что-то вроде раскаяния. — Вы ревнуете мальчика ко мне, потому что мне, а не вам достались его любовь и доверие, ведь так?

— Да, — кивнул он и растерянно взъерошил волосы, словно это признание отняло у него силы и уверенность. — Когда я увидел вас вместе, то сразу понял, какая между вами тесная связь, — отрывисто сказал Дэниел. — Да, я ревную, я завидую вашему влиянию на него, той власти, которую вы имеете над моим сыном.

Кэрис неприязненно качнула головой: недавно вспыхнувшее сочувствие к Кеннеди угасло — от одного неудачно выбранного им слова. Понимает ли он, что сказал? Или таков и есть его взгляд на вещи?

— Погодите, мистер Кеннеди! При чем здесь власть? Я говорю о доверии. Власть в данном случае — совсем неподходящее слово!

Но его не смутил ее горячий протест — он и не думал поправиться. Или извиниться.

— Власть или доверие — какая разница? Главное, что и тому, и другому будет положен конец, когда мой сын научится любить и уважать меня. За этим я сюда и приехал… Тогда ваши услуги больше не потребуются, и вы исчезнете из его жизни, что будет совершенно правильно. — Холодная циничность, с какой Дэниел Кеннеди оперировал чужими судьбами, потрясла Кэрис. Очевидно, она инстинктивно отпрянула, потому что отец ее воспитанника вдруг быстро схватил ее за руку, словно боясь, что ненавистное существо исчезнет прежде, чем он окончательно с ним разделается. — Именно так должно быть, — тихо и внушительно сказал Дэниел, — и это вы должны были хорошо представлять, когда брались за работу. Ничто не вечно, все кончается. А теперь, если у вас есть еще что сказать по поводу моего сына, буду рад выслушать. Итак, слушаю.

В ожидании ответа он чуть ослабил хватку на ее запястье, и его большой палец вдруг принялся настойчиво — вверх-вниз — поглаживать руку женщины, то место, где бился пульс. От грубоватой ласки у Кэрис против воли быстрее побежала кровь в жилах. И тотчас она поняла, что он это почувствовал. Она глядела на него в смятении и недоумении. Зачем? Зачем он так нескромно гладит ее? И почему, объясните, пожалуйста, так закипела в ней кровь? Опомнившись, Кэрис выдернула руку. Он не возражал. Возмущенно сверкнув глазами, она принялась сердито тереть запястье, но в ответ его глаза вдруг блеснули лукаво и поддразнивающе… даже с издевкой.