Эбби Грин - Недотрога

Алиса стояла у окна, не замечая великолепного вида. Было раннее утро. Она снова оделась в свои свежевыстиранные вещи. Волосы забрала в косу, закинув ее за спину.

В холодном свете утра ей не верилось в то, что произошло вчера. Так же, как не верилось, что она проспала почти восемь часов. В его доме. Долгое время она боролась со сном, сидя на полу и опершись спиной о стену, но глаза сами начали закрываться. Она пыталась не сдаваться, но искушение в виде горячей воды и мягкой постели оказалось сильнее ее.

В замке повернулся ключ, она вздрогнула. В дверях стоял Данте Д'Акьюани. У нее сбилось дыхание. При дневном освещении он казался еще эффектнее. Этакий хладнокровный успешный бизнесмен. И еще он выглядел чрезвычайно сердитым.

— Мистер Д'Акьюани…

Подняв руку, он прервал ее и, пройдя в комнату с ее рюкзаком, достал оттуда телефон. Она жадно ухватилась на него. На экране отобразилось множество пропущенных звонков, все из больницы. Побледнев, забыв обо всем, она набрала номер.

Быстро поговорив, она обернулась к Данте, который с удивлением заметил мерцающие в глазах слезы. Ему до сих пор было неловко смотреть на нее. Буйные волосы были сейчас убраны назад, но несколько непослушных прядей вырвались на свободу. Глаза огромные — слишком большие для маленького лица в форме сердечка, — темно-карие. Как бархат. Ему было сложно преодолеть свое смятение.

Ее глаза тем временем стали сухими. Словно непролитые слезы в них ему почудились. Она напоминала обиженного котенка, и ему неожиданно захотелось утешить ее, защитить. Мысленно он усмехнулся. Играет она великолепно — этого у нее не отнять.

— Это из больницы, — посчитала нужным пояснить Алиса. — Моя сестра очнулась и спрашивала обо мне. Мне надо ехать к ней. — Как — она сообразит попозже. Весь этот план — одна сплошная неудача. Остается надеяться, что Данте ее отпустит.

— Я знаю, — сказал он.

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять. Он знает?

Данте стиснул зубы. Теперь, после того как он видел то, что находится под мешковатой одеждой, видения преследуют его с неприятной частотой.

Алиса заглянула в его темные глаза. Когда он успел подойти так близко, на расстояние вытянутой руки? Она нахмурилась, раздраженная его возмутительным хладнокровием.

— Откуда вы знаете?

Мускул дернулся на его щеке.

— Я многое знаю, мисс Паркер. И узнаю еще больше, когда мы окажемся в Англии.

Облегчение накрыло ее волной.

— То есть вы согласны? Вы не станете больше отрицать свое отцовство?

Данте раздраженно вскинулся. Ишь, как она повеселела — денежки почуяла.

— Стану. Тут вы ошибаетесь. Отец ребенка вашей сестры не я. Если она вообще беременна.

Алиса мигом ощетинилась.

— Конечно же, она беременна. Она не лгунья. И вы — отец. Она же сказала…

Он жестом прервал ее:

— Если она так сказала, то она лжет. Вы меня утомили своими домыслами. Пойдем.

Развернувшись, он направился из комнаты. Алиса, подхватив рюкзак, кинулась следом.

— Я вам говорю — она не лжет, мистер Д'Акьюани.

Он резко остановился, Алиса врезалась ему в спину. Повернувшись, он подхватил ее, удержав от падения, когда она резко откинулась назад, чтобы не соприкасаться с ним.

— Довольно! Ни слова больше! Вертолет доставит нас на взлетную полосу.

— Вы… вы хотите довезти меня?

Ответом был иронический взгляд.

— С билетом в один конец и кредитной картой, которая наверняка почти исчерпана, у вас немного шансов быстро куда-нибудь добраться. — Он начал спускаться вниз по лестнице. — Вы и ваша сестра выбрали не того человека для своих фокусов, мисс Паркер. И не приставайте больше ко мне с разговорами об этом ребенке неизвестно от кого. Меня на этом не поймаешь. А вот вы останетесь под моим наблюдением, пока дело не разрешится к моему удовлетворению. Вы заплатите за то, что решили испытать мое терпение.

Алиса мгновение стояла оглушенная, потом с долей истерики подумала, что ей теперь хотя бы не надо волноваться о билете до дома.

Ей почему-то казалось, что она села в поезд, пункт назначения которого неожиданно для нее резко сменили. И у нее нет возможности сойти на полдороге.

Данте взглянул через проход. Женщина, сидящая слева от него, смотрела в противоположную сторону, все тело было напряжено. Громадное кресло зрительно уменьшало и без того хрупкую фигурку. Она глядела на облака так, словно видела в них что-то, недоступное ему. Ему хотелось подойти, стащить ее с кресла, встряхнуть и потребовать компенсацию за нанесенные оскорбления, за необходимость тащиться в Англию. Заставить ее платить — как? Внутренним взором он увидел, как сжимает ее в объятиях, отчего ее голова откидывается, открывая для поцелуев шею и рот. Сцена из эротического фильма.