Сара Крейвен - Стрела Купидона

Даже тогда, когда ее уже здесь не будет, книга останется в доме вещественным напоминанием о том, что она жила там.

Подарок на память, подумала она тоскливо.

Она не могла дождаться звонка Доминика этим вечером и вертелась поблизости в ожидании, когда Тара закончит разговор, и она сможет объявить ему: «Задание выполнено». Но Тара бегом вернулась сообщить ей, что Доминик повесил трубку, не изъявив желания поговорить с ней.

— Думаю, он торопился. Он сказал, что возвращается завтра вечером, — радостно добавила Тара.

Следующий день прошел достаточно спокойно, если не принимать во внимание нежелание Тары идти в школу.

— Там скучно, — упрямо твердила она. — Они только и делают, что репетируют пьесу, а мне приходится сидеть без дела. И Джудит, которой дали роль непорочной девы Марии, — ужасная.

Несмотря на сочувствие, Фиби с трудом сдержала улыбку.

— Почему бы тебе не написать свою рождественскую пьесу? — предложила она. — Тогда мы все могли бы принять в ней участие.

Личико Тары прояснилось.

— Со мной в роли непорочной девы Марии?

— Конечно.

— Папочка мог бы быть Иосифом, — заявил новоявленный драматург, — Кэрри — хозяйкой гостиницы, а ты — всеми пастухами.

— Звучит здорово, — согласилась няня. — Но что нам делать с волхвами?

— Придется подождать, не приедет ли дядя Тони.

— Избави Бог! — взмолилась Фиби. Неожиданное вторжение в их жизнь Тони не переставало тревожить ее.

Был поздний вечер, когда Доминик наконец вернулся. Тара, рассерженная тем, что ей не разрешили дождаться его и велели ложиться спать, надулась.

Доминик выглядел усталым. Вероятно, его план по спасению фирмы все-таки не удался.

Фиби последовала за ним в кабинет. Он прекратил распаковывать свой портфель и посмотрел на нее, вопросительно подняв бровь.

Ни улыбки, ни слова приветствия, печально отметила девушка.

На ней было болотно-зеленое вязаное английское платье с длинными рукавами, купленное ею во время вылазки в Мидбартон. Неожиданно Фиби почувствовала себя глупо, будто нарядилась по случаю торжества только для того, чтобы обнаружить, что его отменили.

— Я подумала, вы захотите узнать, что я заберу подарок для Тары накануне Рождества, — стала объяснять она. — Я решила, что если занесу его через кухонный вход, то смогу спрятать в подсобном помещении. Тара никогда туда не заходит.

Он коротко кивнул.

— Она спит?

— Нет. Она была так возбуждена весь день, ожидая вас…

Смягчись, пожалуйста, с мольбой думала она. Улыбнись же мне теперь!

Но ничего подобного не случилось. Доминик, казалось, смотрел сквозь нее.

— В таком случае я поднимусь к ней.

Фиби вернулась в гостиную и принялась шить наряд деревянным куколкам.

Что-то определенно случилось, тревожилась она. Он был совсем другим, когда они разговаривали по телефону, — более сердечным, более человечным. Но, может быть, в этом и вся проблема? В конце концов, он ясно дал понять, что между ними никогда ничего не может быть. Вошла Кэрри.

— Он едва притронулся к своему обеду, — поджав губы, сообщила она. — Сейчас пьет кофе в кабинете и хочет поговорить с вами.

— Он сказал — о чем? — предчувствуя недоброе, спросила Фиби.

Кэрри покачала головой и вздохнула.

— Он сейчас такой, каким был тогда… — она остановилась.

— После того, как распался его брак? — внутренне содрогнувшись, спросила Фиби, и Кэрри кивнула.

Дверь в кабинет была закрыта, поэтому Фиби тихо постучала.

— Входите.

Доминик стоял у камина, глядя на пламя.

— Вы хотели меня видеть?

— Да. — Он сделал паузу. — Прежде всего, я написал в «Парковую школу» Весткомба, уведомив их о том, что Тара не возобновит занятия в новом году.

— О, это хорошо! — обрадовалась девушка. — Я уверена, это абсолютно правильное решение.

— Вы полагаете? — Его серые глаза были холодными и чужими. — К сожалению, я не всегда принимаю правильные решения. — Наступила другая, более продолжительная пауза. — Посмотрите, как заблуждался я в вас, — ледяным тоном добавил он.

— Я не понимаю… — начала она, но он насмешливо перебил:

— Не лгите мне, Фиби. И,что более важно, не принуждайте мою дочь лгать мне, потому что это непростительно.

Она чувствовала себя так, словно он ударил ее по лицу.

— Я не лгала, — взволнованно, с дрожью в голосе сказала она. — И что Тара это делала — тоже не верю.

— И я не верил. То есть до сегодняшнего вечера, когда я спросил ее, был ли дядя Тони в этом доме, и она поклялась, что не был. А это, как все мы знаем, не соответствует истине. Не так ли, моя святоша с невинными глазами?