Диана Першинг - Волшебные очки для влюбленных

Возможно, они действительно были далеко не идеальной парой — мужчина, который любит простую сельскую жизнь, и женщина с хорошим голосом и мечтательными глазами. Так или иначе, Дез не верил в постоянство женщин.

Джерри совсем другая. Дез не понимал, что же в ней такого особенного, но за последние несколько месяцев она стала для него дороже, чем ему хотелось бы признать. Когда он это понял, сила охвативших его чувств удивила и напугала его.

Он знал: ему лучше оставаться в одиночестве. Он плохо находил общий язык с людьми. Но Джерри иногда даже смешила его, что было ему в новинку. Всего несколько минут с этой девушкой, и его скованность исчезала.

Но только не тогда, когда она упоминала о Рэнсе. Тогда его мышцы напрягались, а лицо каменело.

— Я умираю от жажды, — внезапно сказала Джерри. — Давай вернемся, я попью на конюшне.

— Не стоит, — неожиданно запротестовал Дез. — Поехали ко мне. У меня найдется для тебя стакан воды.

Он посмотрел на ее удивленное лицо и тоже удивился, как у него такое вырвалось. Он никогда не приглашал ее в дом, и после Стеллы там не бывала ни одна женщина. Это была его крепость, его священное убежище, которое не мог осквернить ни один человек — а тем более ни одна женщина. Однако слово не воробей.

— Да, конечно, спасибо, — улыбнулась Джерри. — Я бы с удовольствием посмотрела, как ты живешь.

— Не ожидай ничего особенного, — предупредил он.

— Если ты думаешь, что я одна из тех придирчивых дамочек, которые замечают каждую пылинку, то забудь об этом. У меня дома постоянно беспорядок.

Джерри и раньше видела дом Деза, но только снаружи. Это было одноэтажное здание с черепичной крышей и большими окнами. Сейчас, когда хозяин открыл дверь и она вошла, ее полностью захватило увиденное. В гостиной было прохладно, особенно после жаркого солнца. Камин, уютный диван, два кресла… Полы были покрыты индийскими ковриками, две стены занимал высокий, под потолок, книжный шкаф. Это ее удивило и обрадовало — она не знала, что Дез любитель чтения. Он никогда ей об этом не говорил.

Направо был коридор в спальню. Налево — проход в уютную кухню, отделанную желтым кафелем. Посреди кухни, под навесным вентилятором, стоял круглый деревянный стол с двумя стульями.

— У тебя так здорово! — воскликнула Джерри. — Так уютно, так по-домашнему.

Дез пожал плечами. Девушка поняла, что ее комплименты его смущают. Он подошел к раковине, достал стакан с длинной посудной полки и налил воды. Джерри с благодарностью приняла стакан и быстро осушила его.

— Еще, — попросила она. — Я сейчас готова и реку выпить. Наверно, это из-за того, что съела вчера слишком много анчоусов.

Дез в удивлении приподнял бровь, наливая ей еще воды.

— Анчоусы, говоришь? Ты единственная любительница анчоусов, которую я знаю.

— Ты тоже их любишь?

Он кивнул.

— Анчоусы, пепперони и грибы.

— Да! — воскликнула Джерри. — Великолепная троица. Нам нужно как-нибудь съесть пиццу на двоих, — неожиданно добавила она.

Что-то в его взгляде сказало ей, что она перешла границу дозволенного.

— Извини. Я что-то не то сказала?

— Да нет, все в порядке, — успокоил Дез. — Почему ты все время это делаешь?

— Делаю что?

— Извиняешься. Как будто сделала что-то плохое.

— Черт, я думала, что избавилась от этой привычки.

Дез протянул руку, и ей показалось, что он хочет погладить ее по щеке, но он, передумав, спрятал руку за спину.

— Извини. Я не должен тебя критиковать.

— Ага, кто теперь извиняется? Мы же друзья, правда?

И опять в его глазах промелькнула какая-то тень.

— Да, мы друзья. Просто я хотел сказать, что ты потрясающая женщина и не должна себя недооценивать.

Потрясающая женщина. Его слова польстили ей. Она и вправду себя недооценивает, постоянно извиняется за всякие пустяки, вечно чувствует себя не в своей тарелке. Она попыталась начать новую жизнь на новом месте, но старые привычки, так же как и старые обиды, не забываются…

— Ну, — сказала Джерри, — спасибо за все. Хотелось бы мне верить в то, что ты мне сказал, — печально добавила она.

Дез молча отругал себя. Почему он ей это сказал? Да потому, что она ему небезразлична, черт возьми. Она и впрямь замечательная женщина, и ему хотелось, чтобы она это знала, смогла в это поверить.

Между ними возникло неловкое молчание, и, показав на стул, Дез предложил:

— Может, присядешь? Не хочешь отдохнуть пару минут?

— Нет. Но мне бы хотелось взглянуть на твои книги. Можно?