Карен Смит: Вальсы и счастливая свадьба

Мередит почти ничего не рассказывала о своем отце.

— Она будет расстроена. Сегодня мы устраиваем для нее праздник-сюрприз.

— Вы Купер Мэрфи?

— Да. Мередит учит мою дочь и заботится о ней.

— Она мне говорила. Я так и не понял, зачем ей это надо. До этого она все порывалась ходить за детьми в педиатрическом отделении больницы, хотя могла бы прекрасно принимать гостей в бридж-клубах. Впрочем, она уже достаточно взрослая, чтобы самой решать за себя. Вы не знаете, ей понравился мой подарок?

— Не знаю, она ничего не говорила, — в душе Купера зашевелилось подозрение, которому он не хотел верить.

— Странно, Мередит любит украшения. Я думал, она не утерпит и сразу наденет бриллиантовую брошь.

Бриллиантовая брошь? Бридж-клубы? Отец, который посещает собрания Совета по чрезвычайным ситуациям? Мередит знает толк в меблировке — ему следовало бы поинтересоваться, откуда. Может, папа еще что-нибудь расскажет?

— Пожалуй, в Хармони-Холлоу особенно негде носить бриллианты.

Филип Престон фыркнул.

— Моя дочь без украшений чувствует себя раздетой, поэтому носит их всегда — хоть на обеде в деревенском клубе, хоть на теннисном корте.

— Да, вы правы, Мередит из тех женщин, кому идут дорогие вещи, — пробормотал Купер. Почему он ничего не замечал раньше? Ощущение предательства было так сильно, что он чувствовал потребность ответить на него должным образом.

А он-то считал, что Мередит самая честная из всех встреченных им женщин!

— Я передам Мередит, что вы звонили. — Пора было кончать этот разговор. Когда они встретятся, он спросит Мередит, зачем она приехала в Хармони-Холлоу и зачем дурачила его.

Престон поблагодарил и повесил трубку.

Купер чувствовал себя ошеломленным и оскорбленным. А он еще сердился на Тину! Та, по крайней мере, не собиралась специально оскорблять его или Холли. Просто ее цели и мечты в этой жизни изменились и больше не совпадали с его целями и мечтами. Но Мередит скрывала от него правду в течение нескольких недель! Намеренно! Она играла им и делала все, чтобы привязать к себе его дочь. Зачем?

Почему она вообще оставила свою настоящую жизнь?

Проезжая мимо дома Альмы, Мередит увидела возле него несколько машин. Интересно, у Альмы гости? Остановившись перед гаражом Купера, Мередит выключила двигатель и подхватила сумочку. Сердце забилось быстрее. Скоро она расскажет Куперу, что она не просто учительница. Она расскажет, — если он сможет поверить — кто она в действительности и что из себя представляет ее банковский счет.

Увидев закрытую парадную дверь, Мередит решила, что Холли и Купера нет дома. Она отперла дверь своим ключом и распахнула.

— Сюрприз! С днем рожденья! — раздалось из разных концов гостиной. Мередит сделала шаг назад, у нее перехватило дыхание. Дэниел, Сюзи, Альма, Клэрис, Нэнси, Холли и Купер ждали, что она скажет.

— Не могу поверить! — Она отыскала взглядом Купера, и сердце у нее на секунду замерло — он не улыбался. К тому же…

Холли бросилась к ней и схватила за руку.

— Пойдемте, откроем ваши подарки. Это все папа придумал. Но я тоже помогала.

Мередит положила сумочку на столик в холле, подошла с Холли к дивану и села возле Купера.

— Откуда вы узнали?

— Я слышал ваш разговор с Беккой. — Он сказал это так серьезно, что ей сразу захотелось спросить, что случилось, но вокруг было слишком много народа.

Холли вытащила из угла подарок и водрузила его на кофейный столик.

— Откройте сначала этот. Это мой.

Мередит поднялась, и ее рука коснулась руки Купера. Тот поспешно отодвинулся, и у нее снова возникло ощущение, что что-то определенно не так.

Сорвав с большой коробки бумагу с нарисованными шариками, Мередит подняла крышку. Внутри лежала соломенная шляпа.

— Это вы будете носить, когда мы будем работать в саду, — объяснила Холли. — Чтобы вы не слишком перегрелись на солнце.

Мередит вынула шляпу и примерила. Холли стояла около нее, наклонив голову.

— Хорошо сидит.

Остальные согласились с ней. Мередит обняла девочку. Дочь Дэниела, Сюзи, доковыляла до кофейного столика и взяла оттуда красивый розовый бант, украшавший коробку. Дэниел поднял ее и посадил к себе на колени.

— Теперь откройте папину, — велела Холли и принесла маленькую коробочку в серебряной фольге и с белым атласным бантом.

Дрожащими пальцами Мередит развязала бант и разорвала обертку. Это были духи. Очень дорогие, с цветочным запахом, который она любила.