Шерил Уитекер - Лоренцо Великолепный

Лоренцо встревожился. Он не ожидал подобного поворота событий.

— Якопо, что вы! Вы же знаете, что незаменимы, — поспешил заверить он.

Якопо Мансини уже более тридцати лет работал в фирме. По сравнению с ним мисс Морлендер, лишь шесть месяцев назад сменившая внезапно заболевшую и оставившую работу миссис Мьюлип, была не более чем бабочкой однодневкой. И все же Лоренцо прекрасно понимал, почему тот вдруг занервничал.

Даже для него самого мисс Морлендер оставалась загадкой, ключ к которой он не подобрал до сих пор. Редкая женщина. Умная. Талантливая. Творческая. Удивительное сочетание трудоголика и весьма компетентного специалиста. И к тому же, хоть назвать ее красавицей не повернулся бы язык ни у кого, характером мисс Морлендер была наделена очень приятным. Короче говоря, новая секретарша Лоренцо оказалась настолько разносторонне одаренной, что назвать ее иначе как сокровищем было нельзя.

Теперь Лоренцо уже с трудом представлял, как раньше обходился без столь умелой помощницы. Во время недавней поездки в Японию, наблюдая, как ловко мисс Морлендер подобрала подход к заморским коллегам, он вроде бы начал понимать, в чем секрет ее успеха.

Настоящая женщина во всем, что касается интуиции, она мыслила совершенно по-мужски. И вдобавок, что выгодно отличало ее от большинства прочих знакомых ему женщин, абсолютно не проявляла повышенного интереса к нему, своему боссу, не стремилась завлечь в свои сети.

Лоренцо невольно усмехнулся. Представить суховатую и строгую мисс Морлендер, всегда такую деловую и компетентную, в роли неотразимой обольстительницы было трудно.

— Послушайте, Якопо, мисс Морлендер просто-напросто принесла свои таланты на алтарь нашей компании — так же, как вы в свое время принесли свои. Не забывайте, ведь это вы обучили меня всему, что я сейчас знаю и умею. Честно говоря, не могу дождаться следующей недели, когда познакомлю вас лично. Знаете, она относится к вам с огромным уважением.

— Пожалуй, и я буду рад наконец увидеть эту вашу английскую чудесницу. Зима встречает юную весну.

— Учитывая, что ей уже далеко за тридцать, ваше поэтическое сравнение не так уж уместно. Скорее следовало сказать «лето».

За напускной бравадой Якопо Лоренцо все еще чувствовал внутреннюю неуверенность. Наверное, стоит намекнуть мисс Морлендер, чтобы она доверила какой-нибудь очень важный раздел подготовки ярмарки всецело Якопо. Это поможет ему вновь почувствовать себя незаменимым.

— Ладно, мы друг друга поняли. Тогда до встречи.

Лоренцо вернулся к брату. Тот встретил его любопытным взглядом.

— Что стряслось с Якопо? У тебя был такой озабоченный вид, пока вы разговаривали.

Лоренцо откинулся на спинку стула.

— Он начал осознавать, что стареет.

— Прекрасно его понимаю.

Лоренцо засмеялся бы, не говори Джанни так серьезно и с такой глубокой внутренней убежденностью.

— Ты, кажется, упомянул, что хочешь мне что-то сказать. Учитывая твои слова о Фьоренци, я уже гадаю, не собираешься ли ты сразить меня новостью, что влюбился в девушку, которую твоя мать не одобряет.

Юноша покачал головой.

— Нет. Мы с ней слегка поссорились, но совсем по другому поводу. Я сказал ей, что не чувствую в себе призвания к бизнесу и хочу уйти из университета. Сейчас только конец августа, занятия еще даже не начались. Если я напишу заявление об уходе прямо сейчас, нам даже вернут практически все деньги за осенний семестр.

Лоренцо с трудом обуздал свою первую ре акцию на подобное известие.

— А с чего вдруг такие крайние меры? Что бы решиться на столь серьезный шаг, нужна не менее серьезная причина.

— Да не лежит у меня сердце ко всему этому! — вскричал Джанни с таким жаром, что посетители за соседними столиками невольно посмотрели в их сторону. — И никогда не лежало. Мама только и твердит, что я, мол, должен занять важное место в бизнесе моего отца. Но меня это совершенно не прельщает. Только скажи честно, как, по-твоему, это не значит, что я как бы предаю отца?

— Ну конечно нет, — нахмурился Лоренцо.

Пожалуй, у него нашлось бы, что рассказать Джанни на этот счет. Ну, например, что и отец никогда не проявлял интереса к фамильному бизнесу, более того, считал его неимоверно скучным и тягостным. Да и что касается матери, которая так стремилась видеть сына во главе корпорации, то тоже можно было при вести пару-другую фактов, представляющих мотивы ее поведения в совсем ином свете.

Но у Лоренцо были связаны руки. Открыть Джанни сейчас правду о прошлом — значило бы нанести ему рану куда более глубокую, чем все нынешние мелкие проблемы.