Элеанор Фарнс - Замок для двоих

— Нет, нет, мне она нравится, — решительно заявила Венеция.

Вернувшись в комнату после обеда, девушка увидела, что для нее поставили удобное кресло и маленький, очаровательный старинный письменный стол. Ей в самом деле нравилось ее пристанище, а также маленькая личная ванна, а особенно открывавшийся из широкого окна вид на красочный сад и бирюзовый бассейн.

Венеция попыталась сразу установить регулярные часы для занятий, радуясь тому, что ей удастся одновременно усовершенствовать свой испанский, но девочек твердый распорядок совсем не устраивал. Очевидно, они хотели, чтобы занятия английским не мешали их остальным делам. На первом месте была месса. Потом верховая езда. Любые приглашения тоже считались более важными, чем английский. Но поскольку девочки всегда присутствовали на утреннем кофе, между одиннадцатью и двенадцатью часами, Венеция настояла на уроке в это время. Второй урок проводился после полуденной сиесты, когда обычно им ничто не мешало. Только Хоакина проявляла подлинное прилежание, подстегиваемая, как полагала Венеция, любовью, и часто занималась одна, без сестер. Видимо, ее с молодым человеком из Англии связывали более крепкие узы, чем считал сеньор.

Венеция редко встречалась с доном Андре до обеда, а если и видела его, то издалека. Он выезжал со двора на лошади или в своем роскошном автомобиле, а иногда, когда она с девушками была в бассейне, уезжал с сеньором де Квеведо по делам поместья.

Постепенно Венеция узнавала о нем все больше. Сеньор де Аревало владел огромным поместьем, занимающим почти всю зеленую долину и примыкающий к ней лесной массив, который она видела с высокой стены старого замка, а также большую горную территорию. Ему не принадлежала большая часть деревни, хотя дон Андре позволял жителям выкупать свои дома в частную собственность, если они могли себе это позволить.

Значительная частью земли вдоль прибрежной полосы также была его собственностью. Золотая жила, подумала Венеция. «Во время гражданской войны она ничего не стоила, — поведала ей однажды Хоакина. — Дон Андре говорит, что ее было просто невозможно никому продать. Теперь же она стоит миллионы, и дон Андре разрабатывает ее, как и другие землевладельцы. Раньше он не был богат, но эта земля наверняка сделает его богачом».

Хотя Венеции интересно было послушать о гостеприимном хозяине, она все же предупредила Хоакину, что нехорошо выбалтывать посторонним семейные тайны. Собственные наблюдения многое открыли Венеции. Разговоры за обедом и ужином шли обычно о пустяках, и она поняла, что дон Андре не посвящал женщин в свои дела.

Венеция не нарушала договор и соблюдала обычаи страны и отдельно взятого замка. Она плавала в бассейне, купалась в купальнике, закрывающем больше, чем ей хотелось. Она позвонила домой в Англию, чтобы рассказать родителям о своих планах и попросить их прислать ей кое-что из одежды, и с тех пор выезжала по утрам верхом в положенной экипировке.

Однако однажды вечером, вскоре после своего возвращения в castillo, девушка извинилась и ушла к себе до полуночи. Сеньора с дочерьми всегда сидели в sala — там было очень прохладно, но также и очень скучно, поскольку присутствие матери в большой степени сковывало свободу девушек. Они привыкли к тому, что Венеция удалялась к себе примерно в половине двенадцатого, и у Венеции выработалась привычка читать в постели. Сегодня она прошла сначала через главный зал и оттуда вышла во двор. Теплый, нежный ветерок ласково коснулся щеки, и ей ужасно захотелось поплавать.

Девушка поднялась в свою комнату переодеться. Из окна она увидала тонкий месяц, дающий очень мало света, но достаточно для того, чтобы разглядеть темную гладь бассейна и более светлые площадки вокруг него. Венеция надела бикини и махровый халат, сунула ноги в сандалии, взяла полотенце и покинула здание по винтовой лестнице через боковую дверь, которую обнаружила совсем недавно. Потом спустилась в сад по узкой тропинке между цветущими деревьями и направилась к бассейну.

Положив полотенце и халат на кресло, она сбросила сандалии и встала на край бассейна, подняв руки над головой, затем вытянув их в стороны и медленно опустив. Внезапно Венеция почувствовала себя очень счастливой. Стояла тишина. Не шелохнулся ни один листочек на деревьях. Теплая благоуханная ночь и нежный ветерок наполняли ее умиротворением и почти блаженством. Она бесшумно вошла в воду и нырнула…

Девушка плыла лениво, спокойно, туда-обратно, туда-обратно. Потом села на бортик отдохнуть и вскоре опять погрузилась в воду. Наконец, наплававшись, она вышла из бассейна и стала вытираться. Надела халат и медленно пошла к себе, волоча за собой полотенце, даже теперь не желая возвращаться в дом и ложиться спать. Проходя мимо павильона, она внезапно остановилась, привлеченная красным огоньком, который мог означать горящую сигару или сигарету. Сигара, решила Венеция, когда запах достиг ее ноздрей. Она собралась было спросить, кто там, когда дон Андре тихо произнес: