Алекс Стрейн: Проделки Купидона

Она сидела до самого вечера и, когда из-за низко нависших свинцовых облаков сумерки начали свое наступление необычно рано, решила, что пора вернуться в бунгало. Сквозь плотную пелену облаков пробились несколько алых лучей заходящего солнца, окрасив сизо-серую воду в пурпурные тона. Она почувствовала странную тревогу и тянущее ожидание… Непроизвольно повернувшись, она обнаружила, что вдоль полосы прибоя медленно идет человек.

Мужчина был высок, и широкий разворот его плеч чем-то напомнил ей Алекса, вызвав волну боли в ее измученной душе. Конечно, это не мог быть Алекс, но Анна еще была не готова к встрече с людьми, поэтому она поднялась, отряхнув налипший песок с джинсов, подхватила свою трость и захромала в бунгало. Только зайдя внутрь, она поняла, что страшно проголодалась. Она вытащила из холодильника замороженный бифштекс и сунула его в микроволновку. Несмотря на маленькие размеры, бунгало было оборудовано по последнему слову техники, и Анна не чувствовала неудобств вдали от цивилизации. Она совсем не ощущала себя одинокой, хотя еще никогда в жизни не проводила столько времени в полном одиночестве.

Потом она принесла тарелку и уселась на диван, подобрав под себя ноги. Подумав, она вернулась к холодильнику и вытащила бутылку красного вина, которую зачем-то купила в супермаркете по дороге сюда. Сейчас вино оказалось очень кстати, потому что ей было что отметить. Она нашла в шкафу высокий стакан и налила почти половину.

— За возрождение! — провозгласила она и выпила добрую половину стакана.

Потом она медленно ела мясо, чувствуя, как приятное тепло разливается по телу, а в голове начинает шуметь от выпитого. Вино повело ее мысли в непривычном направлении, и Анна всерьез задумалась, что чувствуют люди, напивающиеся почти до беспамятства. Где-то она слышала, что вино приносит забвение. И у нее возник большой соблазн попробовать, так ли это на самом деле. Сказано — сделано, и Анна начала успешно претворять свой план в жизнь. Однако больше одного стакана осилить она не смогла, но и того, что выпила, было вполне достаточно, чтобы Анна здорово опьянела.

— Вот так в одиночестве люди и спиваются, — громко сказала она бездушному телевизору.

Неожиданно в дверь постучали. Анна повернулась, уже зная, кто это пожаловал.

— Странно, но я была уверена, что это ты. — Она бесстрашно отступила в глубь прихожей, пропуская Алекса Неймена.

По тому, как осторожно Алекс зашел, она сравнила его проникновение в дом с переходом через минное поле. Его напряженный взгляд не отпускал ее лица, но Анне было все равно.

— Что ты тут делаешь?

— Я приехал поговорить.

— Удивительно… — Она хихикнула, и лицо Алекса приняло еще более настороженное выражение.

— Как ты узнал, где я?

— У меня свои источники…

— Ага. Хочешь поужинать? — Она решила не обращать внимания на его гримасы.

— Было бы неплохо.

— А потом мы вновь начнем наши игры. Не так ли, мистер Неймен? Я буду действовать то решительно, то очень медленно, чтобы тебя не спугнуть, и, может быть, мне удастся еще раз попользоваться твоим шикарным телом. Может быть, я даже сумею получить удовольствия от этого процесса.

— Какого черта? — рявкнул он.

— Не ругайся в присутствии дамы, это очень невежливо. Теперь я буду устанавливать свои правила, и ты не сможешь больше навязывать мне свои игры.

— Анна… — Он сделал широкий шаг, и она от неожиданности попятилась.

— Ну-ну, не так быстро, — промурлыкала она.

Алекс схватил ее за плечи и тут же учуял запах спиртного.

— Ты пьяна!

— Какое тебе до этого дело? — Она вспыхнула словно спичка.

Все обиды вдруг потребовали выхода, и она гневно сверкнула глазами.

— Думаешь, что после всего, что ты сделал, можешь так запросто появляться здесь, хватать меня и еще в чем-то обвинять? Немедленно убирайся!

Алекс некоторое время стоял, все еще сжимая ее плечи, а затем стал медленно подталкивать ее в комнату, не отрывая взгляда от ее лица. В комнате он попытался склониться и поцеловать ее, и это обстоятельство заставило Анну задохнуться от гнева. Самоуверенный наглец! Она больно укусила его за губу и, когда Алекс отпрянул, вырвалась из его рук и встала так, чтобы между ними находился диван.

— Не думай, что у тебя опять получится эта гнусность, я уже приобрела некоторый опыт в общении с тобой. И не думай, что мне ничего не известно… То, что ты сделал, было всего лишь игрой… — Анна вдруг почувствовала возвращение прежней боли, внутри нее стал разрастаться болезненный ком, мешающий дышать, скручивающий внутренности в колючий узел. — Тебе это доставляло удовольствие. Один раз ты испытал подобную боль, и это подвигло тебя на определенные действия: ты почувствовал непреодолимое желание причинить кому-то такие же страдания…