Алекс Стрейн - Проделки Купидона

Но эта боль помогла ей отвлечься от затопляющего ее сознание горя, прийти в себя и сконцентрироваться. Анна проковыляла до выхода из комнаты и с великим трудом спустилась по лестнице. Преодолев все препятствия, она забралась в машину и поблагодарила Бога, что у нее автоматическая коробка передач, иначе добраться до дома она не смогла бы. По дороге ее голову, казавшуюся пустой и звонкой, неожиданно посетила рациональная мысль: ей нужен врач!

Она подъехала к больнице, и, на ее счастье, персонал неотложки оказался более чем милосерден: Анну довольно быстро осмотрел врач, после чего ей сделали рентген.

Через некоторое время рентгеновский снимок был готов, и дежурный хирург объяснил, что перелома нет, есть вывих и повреждение связок. Вывих он вправил тут же, и Анна почувствовала, что боль слегка отступила. Потом ей наложили тугую повязку, и велели не беспокоить ногу.

— Приобретите костыль или трость, — посоветовал ей на прощание хирург.

До своей квартиры Анна добралась едва ли не к полуночи, а о тяжести проделанного пути впоследствии можно было слагать легенды…

Она почти всю ночь просто лежала на постели с открытыми глазами. Ее мучила только одна мысль — она должна закончить эту работу. Пусть ей даже придется ночевать в этом проклятом доме, она сделает это!

Работы в доме заняли еще три дня. В большом теле Зака была заключена не менее большая душа, поэтому он сразу почувствовал в Анне надлом. И сразу понял, что больная нога здесь ни при чем. Долго и безуспешно Большой Зак пытался поднять ей настроение, и Анна покорно растягивала губы в улыбке, но душа ее словно закаменела, а глаза были пусты, как высохшие колодцы.

Две оставшиеся ночи она спала в доме: на кухне на сдвинутых стульях. Никто и никогда не заставил бы ее занять диван, на котором произошло «это», или кровать, стоящую в спальне Алекса. Анна больше не боялась его появления, она была уверена, что он не придет. Ее душа еще отзывалась судорогами на его имя и таившиеся на задворках сознания воспоминания, но Анна твердо решила — все кончено. Нельзя наступать дважды на одни грабли.

В четверг все работы были закончены, и, проковыляв по всем комнатам, несмотря на мрачное состояние духа, она была полностью удовлетворена работой. Эти дни прошли, словно во сне, и она была рада, что все закончилось. В четверг вечером она еще раз посетила врача и приехала домой после трехдневного отсутствия.

Утром в пятницу настроенная более чем решительно, Анна вошла в двери «JTB». Не останавливаясь и только кратко ответив на обеспокоенные вопросы коллег, она прошла в кабинет Вирджинии. Рывком открыв дверь, она на пару секунд замерла, обнаружив там Доминика, а потом решила, что удивляться не будет. И Доминик, и Джи одновременно обернулись и с одинаковым выражением на лицах посмотрели на нее.

— О, давние враги вступили в сговор… — Анна окинула невозмутимым взглядом открывшуюся картину: «конкуренты» стояли друг против друга и при заявлении Анны переглянулись. При этом на порозовевшем лице Вирджинии появилась растерянность, а Доминик остался совершенно невозмутимым.

— Что с твоей ногой, Анна?

— Производственная травма. Вирджиния, мне немедленно нужен отпуск!

— Конечно, — пробормотала Джи, разглядывая Анну.

Но Анне все равно было этого мало. Она почувствовала, как в ней поднимается истерическая волна, требующая выхода. Эта истеричность сделала ее обычно очень мягкий тон едва ли не вызывающим.

— Работы в доме Неймена закончены. Я думаю, твой приятель будет доволен, очень доволен… — многообещающе добавила она, не давая Джи вставить и слова. И, не обращая больше внимания на растерянную начальницу, она внимательно посмотрела на Доминика. — Доминик, что ты здесь делаешь?

— Собственно, я приехал поговорить с Вирджинией о тебе.

— В самом деле? — деланно изумилась Анна, но Доминик, к ее удивлению, никак не отреагировал на этот выпад. Она обнаружила только озабоченность на его лице и никакой обиды.

— Несколько дней я пытался до тебя дозвониться. Ты и в прошлые наши встречи выглядела не лучшим образом, а теперь…

— Неужели я выгляжу так ужасно? — попробовала она пошутить, скривив губы в подобии улыбки, но твердое утверждение Доминика «да» едва не заставило ее разрыдаться. — Я хочу уйти, — почти прошептала она жалобно, и Доминик просто кивнул. Анна нашла в себе силы повернуться к Джи. — Извини за мой тон… я просто устала. Я могу взять отпуск с сегодняшнего дня?