Кей Торп: Остров желаний

— На следующей неделе, когда я немного осмотрюсь, мне удастся лучше ответить на ваш вопрос. — Она поспешила взять себя в руки. — Сти… мистер Холлиз обещал показать мне весь остров с самолета.

— На вас это произведет огромное впечатление. Ни с чем не сравнимое ощущение, когда летишь на маленьком самолете и с его борта обозреваешь окрестности. Правда, на яхте, летящей по ветру, получаешь еще более острые ощущения. Вы любите море, мисс Менстон?

Насмешливо подчеркнутая вежливость была явно нацелена на то, чтобы обидеть ее, но Клер твердо решила не показывать вида, что ее это задевает.

— У меня не было случая выяснить это, мистер Лоумас, — спокойно ответила она. — Возможно, я стану настоящей энтузиасткой.

Он неторопливо окинул взглядом ее подтянутую фигурку и длинные стройные ноги:

— Что ж, вы не похожи на рядового бойца спортивного фронта, но мне хотелось бы испытать вас. В худшем случае вы станете восхитительным талисманом, который приносит счастье! Назначим свидание?

Что ж, подумала Клер, сама виновата, он не позволит ей ускользнуть, не на того напала.

— Я приехала сюда работать, мистер Лоумас, сухо ответила она. — Вы не обязаны меня развлекать.

— Я и не предлагал вам развлечение. Ходить на яхте — чертовски тяжелая работа. — Он осушил свой бокал, поставил его на место и поднялся. — Извините, мне пора. В следующий раз приглашу себя на обед. — На его губах играла улыбка, когда он посмотрел на Клер. — Хочу дать вам совет: не позволяйте этому человеку заставлять вас слишком много работать, но я уверен, что вы скоро разберетесь в своих правах. Добрый вечер, мисс Менстон. Увидимся, Стив!

Клер незаметно облегченно вздохнула, когда он вышел тем же способом, как и вошел, — через раздвижные французские окна. И, почувствовав на себе взгляд Стива, постаралась спокойно его встретить.

— Извините, — искренне сказала она. — Мужчины такого типа просто плохо на меня действуют.

— Так я и подумал. — Холлиз окинул ее проницательным взглядом. — Хотя должен сказать, это нечто большее, чем простая антипатия. У меня создалось впечатление, что вы как бы попытались свести старые счеты.

«Не стоит удивляться его интуиции, — подумала Клер. — Если бы он был лишен ее, то не стал бы таким известным писателем».

— Наверное, в каком-то смысле так оно и есть. Но это никак не связано лично с мистером Лоумасом. — Она замолчала в нерешительности, почувствовав его интерес, поскольку не была уверена, что ей хочется продолжать. Клер не только никогда никому не рассказывала о своем отце, но даже себе не позволяла слишком много думать об этом деле в последние годы. Однако не лучше ли все рассказать? Очистить душу и увидеть то, что произошло много лет назад, в правильной перспективе? — Все это случилось довольно давно, медленно начала она, — мне было только четырнадцать. Мой отец был секретарем большой благотворительной организации, с головой ушел в эту работу. Но затем выяснилось, что несколько человек неплохо жили за счет благотворительных фондов, и мой отец был одним из четверых, обвиненных в мошенническом обращении с вверенными им суммами. Этим делом заинтересовался журналист, имевший большое влияние на публику, который печатал свои статьи в одной из крупных центральных газет. По какой-то причине он решил, что мой отец по уши замешан в этом деле, и просто разнес его на кусочки, хотя не располагал никакими доказательствами, которые позволили бы ему вмешаться в ход расследования. В результате — создал клеветническое дело. Позднее с отца сняли все обвинения, но к тому времени ему нанесли непоправимый ущерб. Он потерял большинство друзей, уважение к себе и волю к жизни… по крайней мере, так нам сказали врачи после его смерти. Всего-навсего схватил воспаление легких, когда вышел прогуляться под дождем, однако оно его убило.

— И вы обвиняете в этом того журналиста? — мягко спросил Стив.

Клер вздернула подбородок:

— Кого же мне еще обвинять? Даже после процесса он продолжал высказывать предположения, что отец просто не мог быть невиновным, поскольку он контролировал все счета Возможно, не так виновен, как другие, но явно закрывал на все глаза. Он так убедительно излагал свою точку зрения! Ни к одному слову нельзя было придраться, чтобы обвинить его в клевете. Да мой отец и не стал бы ничего делать, даже если бы было к чему прицепиться. Казалось, он просто ушел в себя.

Возникла непродолжительная пауза, затем Стив спокойно произнес: