Синди Майерс: Всевластие любви

Ее снова охватила дрожь — никто раньше не говорил с ней о подобном подарке. Она провела пальцами по ножке своего бокала.

— А я думала, практичные полицейские не верят в такую эфемерную материю, как судьба.

— Тогда вы заблуждаетесь. Несокрушимая вера в то, что ничто не происходит случайно, не раз спасала мне жизнь на улицах.

На улицах, где он с азартом ловил плохих парней. Разумеется, кто-то должен выполнять эту работу, но это не значит, что она собирается связывать свою жизнь с одним из них.

— И все же, по-моему, вы должны были что-то сказать, когда я только появилась.

— Вы и сейчас здесь. Ваш бухгалтер ушел, мы можем наслаждаться жизнью. — Словно по сигналу, зазвучала новая мелодия, и Картер предложил ей руку. — Потанцуем?

Она посмотрела на его вытянутые пальцы.

— Я… я не умею.

Постыдное признание для взрослой женщины.

Картер встал и потянул ее за собой.

— Ничего, я вам покажу.

Она неохотно дала себя повести на танцевальную площадку.

Картер Салливан, по-видимому, времени зря не терял. Он двигался с уверенностью завсегдатая танцевальной площадки. Одной рукой, сильной и уверенной, он держал ее за талию, другой вел.

— Расслабьтесь, чувствуйте музыку, — наклонившись, прошептал он ей на ухо.

Но она чувствовала только его, его тело, теплое и крепкое. Можно было легко представить, как этот сильный человек ловит грабителей, спасает детей и совершает другие героические поступки.

Очевидно, она перебрала вина, если позволила себе увлечься такой романтичной фантазией. В конце концов, она прекрасно знала, что за каждым героем, о котором пишут в ночных новостях, стоят любимые. А когда жизнь героя обрывается, страдают прежде всего жена и дети.

— Ну, не так уж плохо, а? — Он приложил палец к ее подбородку и поднял ей голову. — У вас такой вид, будто вы потеряли лучшего друга.

Она подняла глаза, встретилась с ним взглядом и слишком поздно осознала свою ошибку. У него были красивые глаза — не черные, а темно-синие, почти фиолетовые. От их пристального взгляда она чувствовала себя раздетой, если не физически, то эмоционально.

Она снова повернулась и споткнулась о его ногу.

— Ничего, — успокоил он ее, теснее притянув к себе.

Очень хотелось положить голову ему на плечо, ощутить на себе прикосновение его рук. Картер Салливан был на сто процентов привлекательным мужчиной, такой вызовет восхищение любой женщины.

— Вы понравитесь Джи Пи, — пробормотала Джоуни.

Он заморгал.

— Кто это Джи Пи?

Она вздохнула. Что ж, когда-нибудь надо же будет выложить свою историю, почему не сейчас?

— Джи Пи — моя бабушка Петтигрю. Когда я была маленькой, она казалась мне необыкновенной, вот я и называла ее Джи Пи.

Музыка смолкла, и он отвел ее обратно к столику. Тарелки убрали и поставили графин с кофе и две маленькие чашечки.

— Ваша бабушка наверняка любит полицейских?

— Полицейских. Пожарных. Летчиков. Гонщиков. Словом, людей всех опасных профессий, требующих смелости.

— Но она не передала этой любви своей внучке.

Выражение его лица было серьезным, но глаза смеялись.

Она положила в кофе сахар.

— Скажем так, я предпочитаю человека более… спокойной профессии.

Он кивнул.

— Ну, так вот, а я мистер Неспокойный.

Она скорчила гримасу.

— Я понимаю, к чему вы клоните, и не собираюсь с вами спорить. Надеюсь только, что вы согласитесь мне кое в чем помочь.

Его пристальный взгляд действовал на нее как физическое прикосновение.

— Я слушаю.

Она наклонилась к нему, глядя ему в глаза.

— Картер, мне нужен мужчина. Мне нужны вы.

Картер сильно сглотнул, уверенный, что снова погрузился в мир мечты. Неужели это та самая женщина, которая говорила, что не любит полицейских?

Он широко улыбнулся.

— Значит, вас свели с ума мои неотразимые чары?

Она взяла кофейную ложечку, посмотрела на свое отражение в ней, потом огляделась.

— Пойдемте в более укромное местечко, и я вам все объясню.

Он не слишком удивился, когда она попыталась расплатиться, но сунул ее кредитную карточку обратно ей в руки.

— Назовите меня старомодным, но я заплачу.

Она нахмурилась.

— Это же смехотворно. Это даже не ваша идея.

— Позвольте мне сказать, что, если красивая женщина, с которой я так приятно проводил время, подпишет чек, будет задето мое мужское самолюбие.

Он не удивился, увидев, как она покраснела. Он подошел к ее машине.

— Куда хотите ехать?

— И здесь прекрасно.