Дамский LADY: Ода ночной рубашке

Я помню тот поздний вечер, когда за целый день воздух так прогрелся, что к ночи казался почти осязаемым. Хотелось прохлады и холодного кваса. Я ела кислую смородину, пытаясь утолить жажду, и дразнила кота веревочкой. Но ему тоже было жарко, и он лишь лениво шевелил хвостом. Бабушка зашла в сени и, заговорщицки мне подмигнув, поманила рукой в комнату. На моей кровати, переливаясь разными цветами в тусклом свете, лежала... тогда я не сразу сообразила, что это ночная сорочка, приняв ее за одно из бабушкиных экстравагантных платьев. Я таращилась на нее, взвешивала на руках невесомый шелк, водила пальцами по рисованным узорам, пытаясь разобрать, где заканчивается цветок, а где начинается хвост диковинной птицы. Бабушка потрепала меня по волосам и, пожелав спокойной ночи, оставила наедине с новым сокровищем. Не в силах больше ждать, я надела рубашку и повернулась к зеркалу, чтобы увидеть, как складки китайского шелка струятся вдоль моей нескладной подростковой фигуры. Распустила косу и повертелась. Кажется, тогда я впервые пережила то сладкое щемящее чувство осознания себя девушкой, а не маленьким лохматым ребенком. Глядя в зеркало, вместо высокой сутулой девчонки с обгоревшим носом, я видела ту женщину, которой мечтала стать.

Выскользнув в сад через заднюю дверь, я бегала босиком между кустами малины и смородины, безжалостно вытаптывая бабушкины грядки, а голова кружилась от запаха цветущей сирени и переполнявшего счастья – будущее казалось волнующим и интересным, сулило множество новых открытий и вещей, от которых захватывает дух. Волосы липли ко лбу, ступни перепачкались в земле, но я не могла остановиться, танцуя на месте. В лунном свете старенький заборчик и соседский дом напротив превратились в крепостные сооружения и стены замка, а далекий гул с реки казался звуком валторны. Слишком глупо и наивно для вроде бы взрослой двенадцатилетней девочки. Все казалось чуточку волшебным и нереальным. Наверное, если бы бабушка не увидела меня из окна и не загнала в дом, я бы в таком виде убежала в лес, твердо веря, что отыщу заветный цветок папоротника.

Всю оставшуюся ночь, ворочаясь в кровати и отгоняя назойливых комаров, я грезила наяву, и именно тогда поняла, почему мой дед столько путешествовал и даже в старости мечтал о далеких странах. В тот момент мне так же отчаянно захотелось побродить по миру, чтобы увидеть своими глазами, как в руках обычных людей простые и привычные вещи становятся чудом. Пусть обыкновенным, да и просто крошечным во вселенском масштабе. Но ведь иногда достаточно и этого?

Прибираясь на днях в шкафу, я случайно наткнулась на эту рубашку. Нахлынули старые воспоминания. Она давно потеряла былой лоск, нежная ткань разошлась по шву, поблекло оперение райских птиц. Но на ощупь сорочка все такая же мягкая и нежная. Как руки моей бабушки. Мне до сих пор кажется, что если я прижму ткань к лицу, то почувствую не запах нафталина, а едва уловимый аромат ее духов. Родные считают, что я удивительно похожа на бабушку в молодости. Возможно, поэтому сейчас мне больше всех ее не хватает...

Время нельзя повернуть назад. Тонкий китайский шелк не станет нарядом из сказочной истории, каким он был когда-то. Но я знаю, что никогда не выброшу эту сорочку и не отдам ее в Красный Крест. Может быть, когда ткань совсем истончится, а рисунок будет едва различим, я сошью из нее наряды для кукол своей будущей дочки. А когда та подрастет, расскажу ей, какой замечательной и удивительной женщиной была ее прабабушка, научившая меня верить в чудо.

Автор: codeburger

С троюродной сестрой Светланой я познакомилась лет в десять. Взрослые справляли поминки по прабабушке, а нас отправили на чердак – выбрать себе по «памятке» из прабабушкиного сундука. Рулоны тканей, пронафталиненные пальто, неинтересная обувь... Светка первой выхватила балахон с воротом на шнурке и вышивкой сбоку на юбке.

– Красивая ночнушка, – расцвела она.

– Да ну, так себе картинка – лошадь рогатая, а кругом еще крысы какие-то, – уже тогда я знала, что упущенный виноград наверняка зелен.

Мне тоже досталась ночная сорочка: полотняная, прямая, отделанная затейливой широкой мережкой по подолу, на талии и у ворота. Через тройку лет, добавив несколько выточек, я с удовольствием таскала эту ночнушку вместо пляжного платья. Ах, как медово светила в дырочках загорелая кожа... А когда переросла одежку, сложила на хранение в чемодан для будущих поколений.