Кейт Уолкер: Загадочная история Рэйчел

— Неужели? — свирепо прошипел он. — Неужели ты действительно знаешь, что я чувствую?

— Конечно! — Его грубость не остановила ее. — Грег много значил и для меня. Он был единственным отцом, которого я знала!

Но Габриэль уже вскочил на ноги. Он влил остатки жидкости себе в глотку, не обращая на Рэйчел никакого внимания. И она поняла, что, если не скажет сейчас, не скажет никогда. Главное, чтобы он узнал об этом от нее, а не от кого-то другого.

— Габриэль, я должна тебе кое-что сказать, — выдавила Рэйчел, глядя в его широкую напряженную спину.

Повернись он, Рэйчел не смогла бы произнести больше ни слова. Она никогда не умела смотреть ему в лицо, если он был чем-то недоволен.

— Насчет Грега — твоего отца — и моей матери. Они… они поженились в пятницу вечером.

Она произнесла это как раз вовремя. Едва последнее слово растаяло в воздухе, он развернулся лицом к ней — на нем было написано именно то, чего она больше всего боялась.

— Они…

Стакан со звоном ударился о мрамор камина и разлетелся мелкими брызгами.

— Они что?

Его свистящий шепот заставил Рэйчел вжаться в спинку дивана — таким она не видела Габриэля ни разу в жизни. Даже семь лет назад, когда он так ужасно повздорил с отцом, объявившим, что перевозит Лидию и ее шестнадцатилетнюю дочь в свой лондонский дом. Тогда Рэйчел до смерти испугалась, но тот его гнев — ничто в сравнении с нынешним. Впрочем, еще дважды Габриэлю Тирнану не удалось удержаться в рамках приличия, но ей не хотелось об этом даже вспоминать. В остальное время он был холоден и ужасающе индифферентен — ледяная глыба. Во всяком случае, не то воплощение неистовой ярости, что бушевало сейчас перед ней.

— Габриэль… — попыталась заговорить Рэйчел, но голос ее тут же оборвался, едва она взглянула ему в глаза.

— Ты сказала, они поженились?

Мощные руки сжали ей плечи и сорвали с дивана. Он притянул ее к себе так, что она чувствовала тепло его тела, слышала тяжелое и прерывистое дыхание, ощущала, каких усилий стоит ему сдерживаться.

— Поженились? Это правда?

— Да…

Больше она ничего не смогла произнести. Неистовый огонь его глаз словно испепелил ее, и вместо слов она издала лишь жалкий хрип.

Стальные пальцы до синяков впились ей в плечи, но Рэйчел молилась, чтобы они не отпускали ее, иначе она просто рухнет, жалко и унизительно, к его ногам.

— Так это правда? — задавал он вновь и вновь один и тот же вопрос.

— Конечно! — Его явное неверие заставило ее отвечать более решительно. — Ты думаешь, я тебе вру? — Она наконец собралась с силами, вывернулась из его рук и тут же отскочила в другой конец гостиной. — Я врала тебе когда-нибудь? Ты думаешь, об этом можно лгать? Может, ты считаешь, что все подстроила я? Особенно сейчас!

— Нет. — Габриэль медленно покачал головой — он говорил уже спокойнее, хотя по-прежнему был напряжен. — Нет, ты никогда не лгала мне. Наконец-то Бог создал честную женщину.

Рэйчел вздрогнула, уловив иронию в его словах, — она слишком хорошо знала, что он думал о Лидии. Он считал, что она вторглась в его дом, незаконно заняв место его матери. И можно было только догадываться, какие слова он сейчас мысленно произносил в ее адрес.

— Это все?

— Все? — эхом откликнулась Рэйчел, не понимая, куда он клонит. — Тебе мало?

Ответом была мрачная улыбка.

— Действительно, что же еще? Лидия, конечно, на седьмом небе. Что это было, предсмертное обращение в веру?

— Да, они поженились в госпитале, — сдавленно ответила Рэйчел, вздрогнув от его насмешливого тона. — Как могло быть иначе? Как ты понимаешь, твой отец не мог прийти в нотариальную контору, не говоря уж о церкви.

Это был удар ниже пояса. Она заметила, как изменились его глаза — словно стальные жалюзи опустились перед ними.

Но брать слова назад было поздно. Он не шевельнулся, но теперь ей было до него не дотянуться.

— «Располагайся как дома…»

Рэйчел не сразу поняла, что он повторил ее собственные слова.

— «Располагайся как дома, чего стесняться!» — опять повторил Габриэль. — Теперь я понимаю, что тебя взбесило. Ты, конечно, приложила руку…

— Нет! — Она знала, о чем он подумал, и ненавидела его за эти мысли. — Не было ничего подобного!

— Нет?

Его тонко очерченная верхняя губа саркастически изогнулась.

— Ты хочешь сказать, что твоя мать совсем не стремилась выйти замуж? Что она даже не думала о той респектабельности, какую придаст ей имя моего отца? Более того, ее не интересовал этот дом и она не мечтала о деньгах и бизнесе, которые могут достаться ей после смерти мужа?