Сюзанна Брокман - Не такая, как все

Те снова закивали в ответ.

— Вот и хорошо, — тихо закончила Марисала.

— Еще раз спасибо, — поблагодарил Рон их обоих и исчез за дверью вместе с дочерьми и щенком.

Марисала подняла глаза на Лайама и выдавила из себя улыбку.

— Какие милые девочки, правда?

— Марисала, как ты?..

— Все в порядке. Ты же предупреждал меня, что рано или поздно это случится… Нет, со мной все нормально.

Марисала удивительно преобразилась — Сантьяго ее бы не узнал. На ней было простое летнее платье, и Лайам вдруг вспомнил, что уже несколько дней не видел на ней ни майки, ни шорт. Если быть точным, она отказалась от любимой одежды после того вечера на балу… После той первой ночи.

Теперь Лайам и Марисала проводили ночи в одной постели — и, будь на то их воля, не вылезали бы из нее целыми днями! Однако порой Марисала удивляла Лайама. Он никак не ожидал от нее такой робости, даже скованности в постели. Впрочем, это понятно, думал он: ведь до сих пор у нее был только один возлюбленный, да и тот — из Сан-Салюстиано. Видимо, Энрике требовал от нее полной пассивности.

Да какая разница! Главное — что Марисала его любит и согласна стать его женой! Он еще успеет научить ее всему, чего она не умеет. Ведь у них целая жизнь впереди!

— Хочешь, мы заведем другую собаку? — спросил Лайам, обнимая ее.

— Нет. Спасибо, не надо. — Марисала выскользнула из его объятий и пошла по лестнице наверх.

Странно, думал Лайам. Он никак не ожидал такой реакции от темпераментной, эмоциональной девушки. Прежняя Марисала разразилась бы слезами, ругаясь на чем свет стоит — новая смирилась с потерей без единого слова. Как будто ее подменили!

Марисала обернулась и улыбнулась ему. Лайам вдруг заметил, что глаза у нее подкрашены, а тщательно причесанные волосы убраны за уши.

— Я буду в спальне, — сказала она. — Мне нужно написать несколько писем.

Лайам молча смотрел, как она поднимается наверх, испытывая какую-то смутную грусть. Вот Марисала исчезла; захлопнулась дверь ее спальни, и вслед за тем раздались приглушенные звуки музыки. По крайней мере, в одном Марисала не изменилась: она по-прежнему любит зажигательные ритмы латиноамериканских радиостанций.

Лайам еще долго стоял посреди холла, не в силах избавиться от смутной тревоги. Что-то не так, но что?..

…Марисала держала в руках коробочку, обтянутую алым бархатом. Она догадывалась, что там внутри.

Обручальное кольцо.

Лайам молча наблюдал за ней; глаза его светились радостным ожиданием.

Марисала не хотела обручального кольца. Ей не нужно золото и бриллианты. Она не хочет носить на руке звено супружеских цепей — символ не только любви, но и несвободы.

— Открой! — произнес Лайам. Он полулежал на постели, опираясь на локоть; волосы его растрепались после недавних бурных ласк.

Марисала встала на колени и наклонилась над коробочкой, так, чтобы волосы упали ей на лицо. Она не хотела, чтобы Лайам видел ее первую реакцию. Пусть она и научилась скрывать свои чувства — притворство давалось ей нелегко, и она сомневалась, что сумеет правдоподобно изобразить бурный восторг.

Но Лайам протянул к ней руку и откинул волосы с лица.

Марисала глубоко вздохнула, открыла коробочку и…

Никакого золота. Никаких бриллиантов.

Серебряное кольцо грубой ручной работы, со вделанным в середину неотполированным камнем чудной океанской синевы.

— Это бирюза, — объяснил Лайам. — А сделал это кольцо один мой друг из Монтаны — индеец из племени навахо.

— Какая красота! — выдохнула Марисала.

— Я понимаю, что ты вряд ли станешь носить кольцо все время. Но мне хотелось подарить тебе обручальное кольцо, и я…

Марисала молча обняла его и крепко поцеловала.

— Видимо, это значит, что подарок тебе понравился? — рассмеялся Лайам.

— Очень! — Марисала надела кольцо себе на палец. Оно было как раз по размеру и, казалось, сразу оказалось на своем месте. На глазах девушки выступили слезы, и она зажмурилась, чтобы Лайам не догадался об обуревающих ее чувствах. — Но как ты догадался?..

Лайам поднял глаза — синие, как бирюза на кольце.

— Мара, дорогая, мне нетрудно угадать твои вкусы! Я ведь достаточно хорошо тебя изучил!

— Ты думаешь?

Тревожный сигнал прозвучал в его голове.

— А тебе кажется, что нет?

— Не знаю.

Лайам сел на кровати и пристально взглянул ей в лицо.

— Марисала, да ты, кажется, плачешь?

Она отвернулась.

— Нет.

Лайам схватил ее за руку.

— Марисала, что случилось?