Светлана Белозерская - Сердце метели

В больнице Наташу навестила вернувшаяся из зарубежных гастролей свекровь.

— Наташенька, детка, мне так жаль. Что же ты мне ничего не сказала?

— Это ничего бы не изменило, — отрезала Наташа. — Спасибо вам за все и, пожалуйста, не вспоминайте обо мне. Я сама подам на развод.

— Не надо так. Я действительно тебя любила, и мне очень жаль… Прости меня… — И она ушла.

Наташа ехала домой из больницы, светило солнце. Она поняла, что юность кончилась. Дома, в коробках, стояли ее вещи, на столе лежали цветы и фрукты.

— Она? — спросила Наташа. Мать кивнула и пожала плечами.

Когда с необходимыми формальностями, связанными с разводом, было покончено и вновь установился относительно размеренный ритм жизни и работы, Наташа не раз ловила себя на том, что свою семейную жизнь вспоминает как смутный кошмар. Сцена, учеба, литературные и творческие интересы — это было ярко, живо, памятно. Все же, связанное со Степаном, терялось в мутноватом тумане, из которого она с облегчением выбралась.

Единственное, что причиняло ей живое и острое страдание, была мысль о ребенке, которого она потеряла. Наташа непрестанно упрекала себя за легкомыслие. В конце концов душевная боль стала такой острой, что усилием воли она постаралась загнать ее глубоко внутрь. Мать поняла ее состояние и больше никогда не заговаривала о неродившемся внуке.

В новом театре знали только, что Наташа болела воспалением легких и недавно развелась с мужем. До дипломного спектакля оставались считанные дни, репетиции в театре шли полным ходом, и Наташа полностью отдалась работе.

Училище она закончила с отличием. Через полгода работы в театре состоялась премьера «Гамлета», о котором всю жизнь мечтал маэстро. Наташа была именно той Офелией, которую он себе представлял.

Реакция публики и прессы на спектакль не оставила сомнений — это успех! Молодую актрису поздравляли с удачным дебютом, предлагали сниматься сразу в нескольких фильмах, приглашали на зарубежные гастроли.

После поразившей всех как гром среди ясного неба смерти маэстро накануне юбилея руководство театром с всеобщего согласия перешло к Ивану — любимому ученику и соратнику мастера. Он давно исполнял обязанности второго режиссера, активно участвовал в постановке «Гамлета» и самостоятельно выпустил два спектакля из текущего репертуара театра.

Первое время все вроде бы шло по-прежнему: поддерживался студийный дух, интриги пресекались в зародыше, зарплаты стараниями нового директора увеличились. Наташа, числившаяся уже в рядах «основателей», после серии удачных гастролей, купила «Жигули».

После развода она так и осталась одинокой, хотя определенное место в ее душе занял партнер по сцене, Никита. Он был также учеником маэстро, однокурсником Ивана, но в отличие от него режиссерских амбиций не имел, курсов не заканчивал и вполне довольствовался своим актерским ремеслом. И положением негласного «премьера» в труппе. Впрочем, его лидерство было очевидно: один из самых одаренных актеров труппы, он обладал к тому же внешностью «настоящего героя» без слащавости и раздражающей миловидности — был высок, строен, спортивен. Он был красив, но это была красота солдата, а не принца. Он неплохо играл на гитаре, хорошо пел, проникновенно читал русских поэтов, что делало его постоянным участником творческих вечеров в литературных гостиных всяческих «домов» — ученых, композиторов, работников искусств. Единственным его режиссерским поползновением была постановка сценических боев — и в этом он не имел себе равных среди отечественных пластиографов.

Их сближение произошло далеко не сразу. Боль утраты в Наташиной душе постепенно сменилась одиночеством. Не ожиданием влюбленности, как в ранней юности, а одиночеством зрелой женщины. Недостатка в поклонниках у нее никогда не было, но все казалось — тот неискренен, этот глуп, один коллекционер романчиков на стороне, другой просто пошляк…

А вот с Никитой у Наташи сложились приятельские отношения. Были долгие совместные чаепития после спектаклей и репетиций, с водкой и без водки, доверительные разговоры в курилке, походы по магазинам и музеям на гастролях — постепенно они научились понимать друг друга с полувзгляда. Но наступил момент, когда Наташа ощутила со стороны Никиты растущую напряженность. Он перестал упоминать в разговорах о семье — жене и сыновьях, паузы стали длиннее, прогулки до метро — молчаливее. В любовных же сценах актриса стала чувствовать атмосферу истинной страсти, волны которой докатывались до зрительного зала.