Елена Рождественская - Мелодия счастья

В начале Святок репетиции «Амура» приостановились. Начали давать уже игранные оперы — по три спектакля на день: надо же после поста повеселить народ. Возобновили «Служанку-госпожу» Паизиелло. Лиза там всегда с фурором пела, чуть не каждую арию бисировала. На последнем антракте вернулась в гримерную, да и обомлела: на столе лежит большой футляр розового атласа, золотыми нитями вышитый. Такие она только в богатых ювелирных лавках видала. В них настоящие драгоценности кладут, не то что гребешок или заколку, а целые ювелирные гарнитуры.

Да только Лиза и открыть не успела — в гримерку, как на грех, Катерина Баранова ворвалась. Она в «Служанке-госпоже» крошечную арию пела. Увидела подарок и к нему кинулась. Первая атласный футляр открыла да и взвизгнула:

— Да что же это?! За что же это?!

Футляр прямо в лицо Лизе бросила, сама убежала. Хорошо, Лиза успела подарок поймать — футляр тяжелым оказался. А ну как бровь бы рассек или, того хуже, в глаз угодил? Как бы тогда Лиза оперу с подбитым глазом допела?!

В театре неписаное правило было. Уж если бьешь, бей так, чтобы на лице следов не осталось. Да что шальной Барановой до каких-то правил, ежели она осерчала?

Лиза футляр раскрыла, тут только и поняла, отчего сыр-бор. Оказывается, подарок-то князем Голобородко прислан: золотая пара внутри лежит — серьги с бриллиантами да витая цепочка с массивным фермуаром, тоже с бриллиантовыми вкраплениями. Дорогущий подарок! А к нему еще и записочка: «Только ты теперь царишь в моем сердце, прелестница!» Вона как! Переменчив оказался князь: еще вчера в прелестницах Катерина Баранова числилась, а сегодня, видно, ей отставка вышла. Есть отчего беситься бедной Баранихе!

Да только и Лизе от всего этого радости мало. Как теперь выкручиваться? Взять подношение, на себя надеть? Но ведь как противно-то! Все будет казаться, что это липкие княжеские руки обнимают. Ох нет, только не это. Не может Лиза теперь позволять обнимать себя! Вчера под вечер, когда Александр, как уже стало привычным, повез ее домой в своей зимней крытой коляске, не удержался он, да и поцеловал Лизу. И так это оказалось хорошо и приятно, что у Лизы голова от счастья кругом пошла. Вот она — любовь-то! Недаром матушка-императрица наказывала именно ее в жизни искать. Деньги-то наживутся и проживутся — а ну их к бесу! Зато любовь навечно останется.

Словом, схватила Лиза атласный футляр да и побежала на театральную площадь — туда, где ряды карет стоят. Вот и княжеский выезд с вызолоченными гербами на дверцах карет. Девушка обернулась — слава Богу, никого не было. Видно, слуга с кучером в извозчицкую избу греться ушли. Там всегда для тех, кто ждет господ после спектакля, кипяток заготовлен, а то и водочка для сугрева.

Лиза тихонько приоткрыла дверцу кареты и засунула княжеский подарок прямо под ближнее сиденье. Если Голобородко спросит: отчего не надела, Лиза скажет: не получала никакого подарка. На своем стоять станет — не было, и все тут! Пусть потом слуги футляр в карете найдут. Но это еще когда будет!..

Глупая, конечно, выходка. Лиза и сама прекрасно понимала это. Но ничего другого в голову не приходило. Избавилась от подарка — и то счастье. Футляр просто руки жег!

Влетела Лиза обратно в театр, мгновенно переоделась. Таким, как она, костюмеров не полагается: не велика птица — делай все сама. Но сейчас это Лизе на руку. Выскочила она из гримерной, едва до поднятия занавеса успела. Ну а там легкие и красивые мелодии Паизиелло полились. Лиза запела да и забыла обо всем — и о князе, и о его дарах. Какие могут быть огорчения, если можно петь такую музыку?!

После спектакля, еще взволнованная потоком аплодисментов и криками «браво!», она вбежала в гримерку. Скорей бы переодеться — Александр, как всегда, в коляске дожидается. Домой поедут, может, он опять ее поцелует…

Девушка быстро, но аккуратно (не дай Бог, порвать!) скинула казенный театральный костюм (костюмерша потом пройдет и заберет наряды из всех гримерных), надела свое простенькое платье, не маркое, терракотового цвета, накинула темно-коричневую мантилью, подбитую дешевеньким, заячьим мехом, завязала лентами зимний капор и потянулась за муфточкой. На столе рядом с муфтой лежал еще один футлярчик, правда, небольшой и не такой шикарно отделанный. Лиза взяла его двумя пальцами, словно боясь. Посмотрела на зеленую бумагу, которой он был обтянут, так, словно эта бумага прикрывала змею, и снова положила на стол. Впрочем… Подумав, Лиза решила здраво — этот подарок явно не от князя, слишком уж дешев для сиятельного дарителя. Скорее всего принес какой-нибудь поклонник из простых. Но все равно было отчего-то неприятно и боязно.