Тесса Дэр: Легенда о человеке-олене

– Именно так, – сказал Денни. – Была тёмная грозовая ночь. - Он сделал приглашающий жест в сторону Порции. – Не стесняйся использовать эту фразу. Я не буду возражать.

Застонав, Порция встала с кресла и бросилась к окну.

– Проблема в том, что сейчас ночь совсем не тёмная и не грозовая. Погода ясная, луна светит ярко, для осени – не характерно тепло. Ужасно. Мне были обещаны готические каникулы для литературного вдохновения, а Свингфорд-Менор в этом отношении просто безнадёжен. Мистер Дентон, в вашем доме слишком много веселья, он находится в чересчур хорошем состоянии.

– Очень сожалею о вашем разочаровании, – произнес Денни. – Может, следует проинструктировать домоправительницу, чтобы она не позволяла убирать паутину в ваших покоях?

– Этого будет недостаточно. Останутся тканевые обои с веселым рисунком из скачущих ягнят и резвящихся молочниц. Можете себе представить – этим утром я поймала себя на том, что напеваю. Я ожидала, что этот дом будет обветшалым, трагичным…

– Трагичный, – протянул Брук в бокал с виски. – Ещё одно замечательное слово. Даже больше того. Какое сочетание гласных звуков. Звучит так… медоточиво.

Порция бросила на него ошеломленный взгляд.

– Одно красивое слово заслуживает другого, вы так не думаете? – добавил язвительный критик.

– Подозреваю, это снова был не комплимент.

– На этот раз – комплимент, – он отсалютовал ей бокалом. – Но, миссис Ярдли, если вы ищите готического вдохновения, то советую вам взглянуть на одного из членов нашей компании.

Мужчина развернулся лицом к углу, где находился Люк.

– Лорд Меррит, должен сказать, вы представляете собой иллюстрацию к слову «обветшалость». И это так трагично.

Люк ничего не ответил.

«Этому учат людей в армии? – подумала Сесилия. – Вдалбливают в них умение холодно отмалчиваться? Несколько лет назад он был таким открытым и обаятельным. Таким легким в общении. Это было одно из тех его качеств, которые она очень лю… Нет . Я никогда больше не должна использовать это слово».

– Действительно, – сказала Порция, оценивающе посмотрев на Люка, – темные, взъерошенные волосы, уверенная поза… Я бы сказала, что он являет собой образец примитивного животного магнетизма, также как и иллюстрацию к готическому сюжету.

Театрально вздохнув, она вернулась в своё кресло.

– Правильней будет отложить написание романа до вечера и вместо этого поработать над моим списком.

– Список? – спросил Денни. – Что за список?

– Мой список потенциальных любовников.

Сесилия закашлялась.

– Порция, ты, конечно же, не…

– Ах, конечно же, да. Я больше не в трауре. Теперь я вдова, ни финансово, ни как-либо ещё, ни от кого не зависящая. И я намерена извлечь из этого обстоятельства как можно больше. Буду писать скандальные романы и заведу дюжину любовников.

– Одновременно? – съязвил Брук.

– Возможно – парами, – резко ответила она, не моргнув глазом. Два взгляда сомкнулись в немом поединке. От Сесилии не укрылась искра взаимного притяжения, проскочившая между ними. Порция, будь осторожна. Она знала, что распутные планы подруги на девяносто процентов были всего лишь смелой болтовней. Но Брук мог купиться на оставшиеся десять процентов и разбить её уязвимое одинокое сердце.

– Люк Трентон, виконт Меррит, – произнесла Порция, сделав небрежную запись в тетради. Она со злостью посмотрела на Брука. – Мы, вдовы, очень благоволим к таким темным, измученным личностям.

Нет, невозможно! Она просто не может быть такой невнимательной! За все те годы, что Люк провел на войне, Сесилия ни разу не говорила с Порцией о своих надеждах – она даже самой себе боялась в них признаться – но, конечно же, подруга должна знать её достаточно хорошо, чтобы понять… Интуиция должна была ей подсказать…

– Спасибо, я весьма польщен, миссис Ярдли, – проговорил Люк из тени.

Нет. Он не станет этого делать. Он не может быть настолько жестоким.

– На самом деле, Порция, – произнесла Сесилия, намериваясь сменить тему разговора, – ты можешь найти готическое вдохновение в окрестностях, а не внутри дома. Денни, расскажи ей ту историю, что ты обычно рассказывал мне каждое лето, когда мы были детьми и гостили здесь.

Он нахмурил брови и взъерошил светлые волосы.

– Об уксусной бутылке?

– Нет-нет. О лесе, окружающем Корбинсдейл.

– Корбинсдейл? – переспросил Брук. – Вы говорите о поместье графа Кендала?

– Да, о нём, – ответил Денни. – Хорошо придумано, Сесилия. Эта история прекрасно подходит для готического романа Порции.