Рената Тревор - Вне конкуренции

Поэтому он лишь поточнее настроил приемник, чтобы не пропустить даже мельчайших подробностей беседы.

— Так что вам известно о том процессе? — спросил Джордж.

Миллер судорожно глотнул воздух, но на удивление быстро отыскал ответ.

— Лучше я обнародую эти сведения, когда начнется предвыборная борьба.

Старый судья хохотнул, довольно добродушно.

Сердце Джека забилось сильнее. Сейчас, сейчас настанет момент истины… Он уже совсем близок…

— Нет, молодой человек, так дело не пойдет, — сказал Джордж. — Почему бы вам не поделиться с нами тем, что вы знаете?

Миллер слегка покраснел, потому что в словах судьи совершенно не ощущалось злобы.

— Знаете, мистер Тревис, я не такой уж желторотый юнец, чтобы меня можно было обвести вокруг пальца!

— Это хорошо, — кивнул Джордж. — Ваш опыт пригодится вам, когда вы станете сражаться в суде за собственную свободу.

Адвокат выпрямился, по-видимому задетый за живое. Однако в мощный бинокль Джек разглядел выступившую на лбу Миллера испарину. Он усмехнулся, позволив себе слегка потешиться над неудачливым ухажером Дейзи.

— Не понимаю, к чему вы клоните. Я не совершал никаких противоправных…

— Что же вы умолкли? Или догадались, что я далеко не случайно оказался здесь в эту пору?

Миллер нервно поправил галстук.

— Полагаю, что, несмотря на хорошо разыгранное при вашем появлении удивление, вас сюда привела дочь. — Он повернулся к Дейзи. — Ты совершила большую ошибку, золотце!

В этот миг Джек едва не послал все к чертям и не бросился на мостик, чтобы лично припечатать кулаком скулу мерзавца адвоката.

Однако его опередил судья. Но Джорджу Тревису не нужно было прибегать к физическим методам. Он сам был таким крупным и имел столь устрашающий вид, что для него было достаточно поближе подступить к Фреду Миллеру, чтобы тот попятился, испуганно втянув голову в плечи.

— Ах ты, жалкий, негодный…

— Папа! Не нужно!

Игнорируя испуганное восклицание дочери, Джордж Тревис продолжал наступать на Миллера.

— Мне с самого начала нужно было разделаться с тобой, но я вовремя выяснил, что ты давно находишься под пристальным вниманием правоохранительных органов.

Миллер усмехнулся, но как-то криво.

— Почему я должен вам верить?

— Можешь не верить, дело твое. Но шантажировать тебе больше никого не придется.

— Ах, какие выражения! — насмешливо покачал головой Миллер. — Но вам не хуже моего известно, что суд признает только неопровержимые доказательства. Я же пока слышу лишь слова.

— Порой они бывают эффективнее любого оружия. Лично я построил на этом всю свою карьеру. — Джордж улыбнулся и повернулся к Миллеру спиной, будто совершенно потеряв к нему интерес, и посмотрел на притихшую Дейзи.

Встретив взгляд отца, она произнесла:

— Папа, откуда ты узнал, что…

Однако Джордж прервал ее, похлопав по плечу.

— Поговорим об этом позже.

— На вашем месте я не стал бы откладывать, — ехидно заметил Миллер. — Как знать, появится ли потом подобная возможность…

Джордж Тревис даже не удостоил его взглядом, что само по себе являлось величайшим оскорблением для человека с таким складом характера, как у Миллера. Он побагровел, его губы сжались в прямую линию.

— Да вы хоть представляете, что я могу? Какие люди стоят за моей спиной?

— Прости, — сказал Джордж дочери, после чего всем своим мощным корпусом вновь повернулся к Миллеру.

Это действие произвело сильное впечатление даже на будто приклеившегося к биноклю Джека. В крепкой фигуре судьи ощущалась скрытая угроза.

— Мне очень хорошо известно, кто тебя поддерживает. А вот ты, по-моему, имеешь об этом ошибочное представление. Тебе не мешает встретиться со своими покровителями и выяснить, действительно ли на них можно положиться. — Джордж Тревис бросил взгляд на наручные часы. — Впрочем, в данный момент людям, о которых мы толкуем, наверняка не до тебя.

— Это почему же? — задиристо поинтересовался Миллер.

— Потому что в эту самую минуту полиция проводит обыск на складе, принадлежащем семье Сандерстормов. Туда минувшей ночью прибыл очень ценный, но противозаконный груз. Думаю, все трое братьев, а также их неугомонный папаша уже сидят под охраной в полицейском фургоне и им зачитывают их права.

Фред Миллер судорожно провел пальцами по темной кудрявой шевелюре, изо всех сил собирая остатки былой бравады.

— Понимаю, вы считаете меня идиотом и пичкаете баснями, чтобы получить моральное преимущество. — Он нервно рассмеялся. — Ладно… В таком случае вам тоже надлежит кое-что узнать. Речь идет о вашей дочери.