Генриетта Рейд: Приглашение для невесты

Она вспомнила свою радость, когда хозяйка квартиры, где она жила, сообщила, что ей звонят из Ирландии. Как часто в душной конторе «Гримшоу и сыновья» она с тоской представляла себе усеянные маками поля и пушистые белоснежные облака на ярком голубом небе. В Ирландии нет пыльных папок с выцветшими документами, а коричневая от чая чашка мистера Гримшоу с отвратительными безвкусными розами не красуется на обшарпанном зеленом шкафу с документами, как символ ее рабства! Тогда предложение Уны показалось ей откликом на ее мечты. Правда, новая должность называлась как-то не очень понятно — секретарь-компаньонка, но голос Уны по телефону с сильным ирландским акцентом казался таким уверенным, таким теплым и сердечным!

Не задумываясь Джулия пошла к начальнику и тут же сообщила, что увольняется. Мистер Гримшоу отнесся к ней вполне по-отечески. Задав ей несколько прямых, деловых вопросов, он грустно вздохнул:

— Что ж, вы еще молоды, у вас вся жизнь впереди. И хотя сейчас работа в нашей конторе кажется вам невыносимой, тем не менее похоронить себя заживо в глухой ирландской деревне — перспектива не самая радостная.

А вдруг он был прав, тоскливо размышляла Джулия. Впрочем, раскаиваться было уже поздно. Англия казалась отсюда далекой, бесконечно далекой. Что ж, оставалось винить только себя — раз она в один миг, не раздумывая, бросила такую хорошую работу. Наверняка они уже нашли на ее место другую секретаршу. Теперь та, другая, наливала мистеру Гримшоу чай с молоком и клала ему на блюдце две шоколадные вафли.

— Но самое интересное, понравитесь ли вы Хью? — задумчиво продолжал Конор. — У него с матерью частенько бывают разногласия. Собственно говоря, он вообще редко одобряет ее действия и задумки.

— Кто это? — нервно спросила Джулия.

— Сын Уны. Он жизнь положил на то, чтобы его мать не спустила все до нитки. Смотреть на это, признаться, довольно скучно.

— Я вижу, вы его недолюбливаете? — спросила она с легким раздражением. При других обстоятельствах манера Конора излагать свои мысли с томной аристократической ленцой скорее понравилась бы ей, но сейчас, когда выяснилось, что ей придется иметь дело еще с сыном Уны, она приуныла.

Конор бросил быстрый взгляд в ее сторону, его брови взметнулись вверх.

— Какая злючка — скажите на милость! А на вид такая скромница. Нет, дорогая, вы меня не так поняли. Я честный малый, работаю в городке поблизости — тружусь в одной фирме недвижимости. Мой кузен Хью слишком близко к сердцу принимает все, что касается поместья. Вообще-то я вполне доволен своей жизнью. Уна очень милая, приветливая, с ней приятно иметь дело, с местными я вроде тоже нашел общий язык. Правда, многие считают Хью чересчур властным, не думаю, что он вам понравится. Дамы — это не по его части. — Конор еще раз внимательно оглядел ее. — Впрочем, с женщинами никогда не угадаешь, правда? — добавил он.

Показались чугунные кованые ворота, двумя полукругами разделившие каменную ограду. Они свернули на широкую аллею между могучими вязами, Джулия мельком увидела высокие трубы на крыше большого дома, разные пристройки и флигели из выщербленного временем камня. Блеснула на солнце широкая ровная река, выгнутый мост и зеленые берега. Плакучие ивы окунали ветви в воду. За рекой была небольшая рощица, уже тронутая позолотой осени.

— Какие чудесные места! Я и не думала, что такое еще можно встретить! — Джулия сказала это от всего сердца.

— Конечно, это дело вкуса. Но поверьте, вся эта красота начинает надоедать. Лискуль, знаете ли, типичная ирландская деревушка, не больше. — Он остановил машину на гравиевой дорожке перед домом и заглушил двигатель.

Не давая ей времени оглядеться, он быстро открыл перед ней дверь. Джулия увидела просторную изящную гостиную, немного неопрятную, имевшую довольно заброшенный вид. У камина на толстом коврике из овечьей шерсти дремал огненно-рыжий сеттер, который, завидев Конора, оживился, как от удара током. Но тот нетерпеливо отмахнулся от восторженных прыжков собаки.

— Лежать, — раздраженно прикрикнул он. — Ты что, не видишь, что меня пачкаешь?

— Конор, но он ведь еще щенок. Научится всему в свое время, не сердись!

Джулия вздрогнула и подняла глаза. Перед ними на ступеньках лестницы показалась улыбающаяся женщина.

— А тебя время чему-нибудь научило, Уна? — Голос Конора снова приобрел уже знакомую, вкрадчивую бархатную нотку.

— Ни капли, — радостно ответила Уна, спускаясь по лестнице тяжелыми, почти мужскими шагами. Когда она подошла ближе, Джулия увидела, что суровое лицо, не тронутое косметикой, время не пощадило. Видимо, Уну мало интересовала собственная внешность. Ее совсем не портил ястребиный нос, а сияющие глаза лучились добротой. — Ну вот, доехала, в целости и сохранности, и наверняка уже жалеешь, что послушалась меня и согласилась приехать, а?