Генриетта Рейд: Приглашение для невесты

— Да, может быть, но я хорошо знаю своего сына, — вздохнула Уна.

Джулия печально опустила голову:

— Нет, на самом деле вы его не знаете до конца. Никто его не знает.

Уна, ничего не ответив, глядела в огонь, на ее породистом лице застыло разочарование.

В последующие дни в Лискуле воцарилась гнетущая атмосфера.

Китти, всхлипывая с некоторым надрывом для пущего драматического эффекта, суетилась около стола, накрывая завтрак. В это утро, когда Джулия должна была навсегда покинуть Лискуль, все было приготовлено к отъезду, ее довольно потрепанные чемоданы были собраны и стояли в коридоре.

— О, ради всего святого, Китти, перестань хныкать, — упрекнула служанку Уна. — И ты тоже, Конор, если не хочешь есть яйцо — не ешь, только перестань в нем ковыряться ложкой. Это гадко.

Конор вздохнул и отодвинул постылое яйцо. Впервые в жизни он не ответил колкостью или остротой.

— Джулия, я не смогу отвезти тебя на вокзал, так что не проси. Я не намерен разрывать себе сердце зрелищем, как поезд медленно увозит тебя из нашей жизни, а ты машешь мне рукой из затхлого вагона.

Джулия попыталась улыбнуться, но без особого интереса. Это было так похоже на Конора, однако в шутке не было его былой легкости, а в серых глазах, которые печально смотрели на нее, явно читались печаль и искренняя боль.

Уна высыпала несколько кусочков сахара себе на ладонь.

— Пойду на конюшню, — буркнула она, словно утренний ритуал кормления любимых лошадей сахаром с руки был единственным спасением от ее горя.

Джулия тоже встала из-за стола и бесцельно побрела в прихожую. Оставалось несколько часов до поезда, которые надо было как-то убить. В зале затопили камин, огонь весело потрескивал, источая тепло. Она подошла к огню и стала греть занемевшие пальцы, с ужасающей ясностью сознавая, что уже завтра Лискуль, этот милый старый дом с его уютной небрежностью, уйдет в прошлое и останется только в ее памяти. Она краем глаза видела, как Конор, сунув руки в карманы, подошел к большому окну и стал мрачно глядеть в окно. В тишине послышался шум мотора, и через несколько минут хлопнула дверца машины.

— Площадка перед домом замерзла, стала как каток, — заметил Конор как бы между прочим. Бросив последний взгляд в окно, он горько улыбнулся и незаметно вышел из зала.

В этот момент Джулия заметила на каминной полке старую трубку Хью. Она лежала среди книг — забытая и ненужная. Джулия взяла ее в руки и почувствовала слабый запах табака, запах ее владельца, и кровь сильнее заструилась в ее жилах. Она прислонилась головой к холодному камню и произнесла его имя в невыносимой, невнятной тоске.

— Да, моя дорогая, я здесь, — послышался голос Хью, глубокий и нежный.

Секунду она стояла, прижавшись головой к каминной полке, уверенная, что это слуховая галлюцинация, ответ на переполнявшее ее желание видеть его, быть с ним. Она резко обернулась, все еще сжимая в руках его трубку, и кинулась в его раскрытые объятия. Они приникли друг к другу.

— О, Хью, — всхлипывала Джулия. — Я так рада, что ты вернулся! Ведь я могла уехать и больше никогда не увидеть тебя…

Прижавшись к его шершавому твидовому пальто, она услышала, или, скорее, почувствовала, как он радостно рассмеялся:

— Скажи спасибо Конору, это он послал мне вырезку из «Килбрайдского курьера», где говорилось о помолвке некоего доктора Рурка с мисс Дрю! Что ж, это доказывает, что Конор не собака на сене и поступил очень благородно.

— А еще это доказывает, что твоя мама права, когда называет тебя тупоголовым ревнивцем. Неужели тебе еще нужны доказательства, что между мной и доктором ничего не было? — Она чуть отодвинулась и посмотрела на него глазами полными слез.

— Как, моя радость, ты уже начинаешь критиковать своего будущего мужа? — нежно спросил он.

— Хью, ты самый самоуверенный, упрямый, неразумный…

— Все так, — согласился он, легким движением высвободил ее левую руку и надел ей на палец кольцо с опалами. — И не смей его больше снимать, слышишь, иначе вызовешь мое крайнее недовольство. И это тоже доказательство того, что я именно такой, каким ты меня только что назвала!

Джулия вздохнула и прижалась к его плечу щекой, чувствуя грубую ткань пальто. Краем глаза она заметила свои чемоданы, стоящие у стенки, а рядом весело помахивающего хвостом рыжего пса. Как будет приятно их снова распаковывать, подумала она и прижалась к Хью еще сильнее. Все равно что вернуться домой после долгого путешествия.