Эмили Джордж - Предел желаний

Энтони грохнул бокалом о стол и шагнул к Диане. Глаза у него горели.

— А‑а, ну конечно! — Диана тоже разъярилась. — Ты хотел, чтобы я соглашалась с тобой во всем, ты хотел контролировать мою жизнь, а я сказала тебе, что никогда этого не позволю. Ты призадумался, чем бы меня поддеть, и тут тебя осенило. Если уж не получилось командовать мной, надо попробовать отравить жизнь моим братьям. Я тебе не подчинилась — так, быть может, они подчинятся.

— Дело не в том, кто кого контролирует, Диана, — сдержанно произнес Энтони. — Наши надежды и ожидания оправдываются далеко не всегда. Вот в чем проблема.

— Да, в этом ты прав. Но я хочу, чтобы ты знал. У тебя не получится погубить моих братьев. Им не нужны деньги «Моторса». Питер, Адам и Джон… они кое‑чего добились в жизни. Самостоятельно. Все, что они выручат от продажи компании, они собираются отдать в благотворительный фонд.

— Благотворительный фонд?

Увидев его озадаченное выражение, Диана холодно улыбнулась.

— Каждый выбирает свой собственный путь, чтобы стать самостоятельным и ни от кого не зависеть. Они выбрали этот. Ты никогда этого не поймешь. Потому что ты сам — тиран, деспотичный, бездушный, холодный…

Она задохнулась, когда его пальцы больно впились ей в плечи.

— Следи за своими словами, Диана. Я не позволю тебе оскорблять меня.

— А для чего ты заявился в Новый Орлеан? Не для того ли, чтобы оскорбить меня? Чтобы меня унизить?! И это, по‑моему, дает мне право говорить все, что я думаю, черт возьми. У нас свободная страна, Энтони. У нас каждый может сказать что хоче…

Он рывком притянул ее к себе и оборвал ее гневную речь поцелуем — яростным, требовательным, настойчивым. И в этом поцелуе лишний раз проявилось стремление Энтони властвовать над ней. Хотя, когда речь шла о любовной игре и интимных ласках.

Диана и раньше всегда подчинялась ему. И Энтони выходил победителем, потому что не только брал, но и отдавал.

Он отдавал и сейчас. Властный и яростный поцелуй сделался нежным и ласковым.

— Любимая, — прошептал он, не отнимая губ от ее рта.

Или Диане просто почудилось и она выдала желаемое за действительное? Но это уже не имело значения. Ее тело уже отвечало ему, как бы она ни убеждала себя в обратном. Ее руки как будто сами легли ему на плечи. Она прильнула к нему и приподнялась на цыпочки, подставляя губы его поцелуям…

Они отпрянули друг от друга, тяжело дыша. Энтони судорожно сглотнул, вернулся к столу, на котором оставил бокал с бренди, и осушил его одним глотком.

— Ничего у тебя не выйдет. — В его тоне вновь сквозило холодное безразличие. — Эта маленькая демонстрация чувств… Она очень меня позабавила. Только я все равно не передумаю, Диана. Либо твои братья примут мое предложение, либо компания будет объявлена банкротом. Им решать.

Диана смотрела на Энтони. Прямая спина, гордо запрокинутая голова… Как же ее раздражала эта надменная поза! Неожиданно для себя Диана сорвалась с места и набросилась на него с кулаками. Энтони явно не ожидал такого поворота событий. Он отшатнулся и схватил Диану за талию. А она молотила его кулаками и выкрикивала задыхаясь:

— Ты мерзавец! Мерзавец! Как ты можешь? Это же подло! И ты это делаешь не потому, что тебе было не все равно, останусь я с тобой или нет. И не потому, что ты меня любил. Это я была круглой дурой. Влюбилась в мужчину, которому было плевать на меня. А я, идиотка, пыталась тебе объяснить…

— Что объяснить? Что ты любишь меня? — Энтони надоело сносить удары. Он схватил Диану за запястья и прижал ее руки к своей груди. — Не лги мне, Ди. Не надо. Я предложил тебе руку и сердце, а ты только и твердила, что о своих разлюбезных надеждах и ожиданиях. Я понимаю, это просто трагическая случайность, что ты родилась в богатой семье, но именно эта случайность — так, знаешь ли, пустячок — никогда не позволит тебе и твоим близким снизойти до того, чтобы принять в семью такого, как я!

— Ты что, рехнулся? Почему это мои близкие тебя не примут? Такого смелого, нежного, благородного и… и…

Диана прикусила язык, но было уже слишком поздно. Слово не воробей. Глаза у Энтони потемнели.

— Ты правда так думаешь обо мне? — спросил он тихо.

— Нет, — яростно выпалила Диана и дернулась, пытаясь освободить руки. — Естественно, нет! Отпусти меня, черт возьми. Я считала, что мой отец — воплощение воинствующего тирана. Он все пытался сделать из меня нечто, что подходило бы под его представления об идеальной дочери… Но ты еще хуже, чем он! А теперь ты еще обвиняешь меня в том, что я пришла сюда для того… чтобы тебя обольстить и заставить пойти на попятный.