Холли Престон: На чужом празднике

Она взглянула на часы. Ее пятилетняя крестница Мэри очень нетерпелива. Дороти, мать Мэри и лучшая детдомовская подруга Санты, будет недовольна, если она опоздает к их традиционной церемонии подготовки праздничного стола. Скорее всего, Дороти уже начала все без нее.

Санта вспомнила, что подруга просила купить изюм, цукаты и орехи для рождественского кекса. А для этого нужно будет заскочить в магазин, и, значит, она приедет еще позже. Если бы она не спешила, то позвонила бы Дороти.

Она набрала еще раз номер владельца продаваемого дома. Никто не ответил. Потом позвонила в гостиницу Моргану. Опять тишина.

Санта надеялась, что молчание телефона не будет предвестником того, как она проведет праздники. Ее рождественские каникулы не начнутся до тех пор, пока она не разместит на праздники клиента и его семью в новом доме. В крайнем случае, они завтра утром смогут осмотреть дом, который заприметил клиент.

— Передайте Джеку благодарность за то, что так быстро отремонтировали машину.

Санта улыбнулась, вручая чек Стиву, новому рабочему гаража.

— Дядя Джек говорит, чтобы мы сразу принимались за работу, как только вы к нам обратитесь.

— Это потому, что я финансирую его праздники, бесконечно оплачивая ремонт моего драндулета, — рассмеялась она.

— А мне кажется, из-за вашей обворожительной улыбки, — возразил Стив.

Санта рассмеялась, а Стив повернулся, чтобы выписать квитанцию об оплате.

Какая-то женщина вошла в гараж в поисках техника. Ее цветастая шаль напомнила Санте о предсказании Азизы о любовнике весом в двести фунтов. Стив, племянник Джека, был достаточно крепок и хорошо сложен.

— Какой у тебя вес? — неожиданно для себя и для Стива спросила она, когда он протянул ей квитанцию.

— Вес? — изумился парень.

Санта кивнула.

— Около ста восьмидесяти фунтов, — сказал он, снимая трубку настенного телефона.

Так, значит, Стив отпадает. Набрать двадцать фунтов к Рождеству кажется делом маловероятным. Никогда еще, Санта улыбнулась своей мысли, она не получала любовника в подарок на Рождество. Но ведь это не мешает девушке надеяться, не так ли?

По дороге из гаража домой Санта заглянула в музыкальный магазин и купила диск с рождественскими песнями. Сев в машину, она вставила его в проигрыватель. Салон сразу же утонул в веселых мелодичных звуках, и Санта почувствовала, как ее раздражение потихоньку тает.

Она все-таки решила перезвонить подруге и сказать, что уже почти около ее дома.

— Алло, — выжидательно сказала Санта.

— Ты где? Ты должна была быть уже здесь.

Голос Дороти звучал громко и недовольно.

— Тебя бы на мое место. Все в порядке? — спросила Санта.

— Мэри настаивает, чтобы я ничего не делала без тебя, а покрасила ей ногти в крапинку, как у тети Санты. Ты помнишь о фруктах для кекса?

— Да, да. Скажи ей, чтобы она искала лак, а сама остынь, пока я не приеду.

— Это будет…

— Сегодня вечером, это точно.

— Санта!

— Хорошо, хорошо. Через десять минут. Но если я вдруг исчезну, не пугайся!

— Что?!

— Я расскажу, когда приеду.

— Короче, приезжай скорее. Мэри, немедленно сгони собаку с дивана.

Когда Санта наконец приехала, дверь ей открыла раскрасневшаяся Мэри. В пять лет у девочки уже выработалась особая манера одеваться и появился повышенный интерес к косметике и прическам. В тот момент на ней был джинсовый костюм, высокие ковбойские сапоги со шпорами и ковбойская шляпа.

— Ты опоздала, — заклеймила она крестную.

— Куда это ты собралась? — поинтересовалась Санта у девочки.

Из кухни выглянула Дороти, нос ее был в муке, а волосы стянуты в «конский хвостик».

— Никуда, — сказала она. — Просто Мэри отказывается снять сапоги и даже собирается спать в них.

— Должно быть, это помогает ей чувствовать себя ковбоем и быть всегда наготове, — предположила Санта.

— Да, наверное. Извини, у меня руки в тесте. Ты говоришь, что не забыла сухофрукты…

— Вот, возьми. — Санта протянула пакеты и добавила: — В моем автомобиле ремонтировали тормоза, вот почему я задержалась. Каждый раз, как только накоплю нужную сумму на операцию с банком и клянусь не тратить деньги, я вынуждена спустить все на ремонт машины.

— Что тебе будут отрезать? — заинтересовалась Мэри.

— Не отрезать, а, наоборот, пришивать, — объяснила Дороти, решившая с момента удочерения девочки говорить ей всегда правду.

— И мне тоже, — согласилась Мэри.

Мать покачала головой.

— Знаешь, подружка, когда Мэри исполнится одиннадцать лет, я отправлю ее жить к тебе.