Эмили Маккей - Страстная бунтарка

В нижнем ящике у нее были кофейная кружка с надписью «Волдеморт фор президент», кабель для подключения айпода к компьютеру и в самом дальнем уголке пакетик шоколадных карамелек «Гираделли». Быстро переложив все это в коробку, Уэнди взяла ее под мышку и, прижимая другой рукой к себе Пейтон, направилась к двери.

Джонатан преградил ей путь:

— Вы не можете уйти.

— Точно. Автомобильное кресло. Не могу поверить, что забыла его.

Повернувшись, Уэнди, к своему разочарованию, увидела еще и сумку с подгузниками. Ей придется вернуться сюда как минимум еще раз.

— Нет, — сказал Джонатан. — Я не дам вам уволиться.

Она уставилась на него:

— Не дадите? Интересно, как это вы можете мне помешать? Если я решила уйти, я уйду.

— Вы лучшая помощница, которая у меня когда-либо была. Я не собираюсь терять вас из-за такого пустяка.

Уэнди подняла бровь:

— Это не пустяк. Это ребенок. Беззащитное человеческое существо, о котором нужно заботиться.

С полминуты Джонатан изучал ее спокойным взглядом, от которого ей было не по себе.

— Если вы так хотите, чтобы девочка осталась с вами, мы наймем для вас лучшего адвоката, — произнес он наконец.

У нее сдавило горло от эмоций, но она не позволила себе расплакаться. Принять его помощь так заманчиво, но он, похоже, не имеет ни малейшего понятия о том, во что собирается ввязаться.

— Вам следует знать, что моя семья очень богата. Она представляет собой серьезную финансовую и политическую силу. Если они обратятся в суд, то используют все это против меня.

— Ну и что?

Уэнди медленно выдохнула. Она всегда с ужасом представляла себе этот момент.

— Лиланд — это девичья фамилия моей матери. Я взяла ее, когда окончила колледж.

Джонатан не выглядел нетерпеливым, в отличие от большинства людей, которые засыпали ее вопросами, прежде чем она успевала все им объяснить. Это одно из тех качеств, которые ей в нем нравятся. Он умеет слушать и никогда не делает поспешных выводов.

— Фамилия моего отца... — Она быстро поправилась: — Моя настоящая фамилия — Морган.

Джонатану понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что к чему.

— Насколько мне известно, никто из представителей банковской династии Морган не живет в Техасе. Это означает, что вы принадлежите к тем Морганам, у которых нефтяной бизнес, — произнес он с уверенностью.

— Да. — Не скрывая своей досады, Уэнди закусила губу. — Мне следовало сказать вам раньше.

— Нет. С какой стати вы должны были это делать?

Его тон был сухим, выражение лица — бесстрастным, и она поняла, что в глубине души он немного обиделся на нее за то, что она скрывала от него свое происхождение.

Он спокойно посмотрел на нее:

— Значит, сенатор Генри Морган...

— Мой дядя. — Уэнди кивком указала ему на дремлющую малышку. — И дедушка Пейтон.

— Ясно.

Джонатан стоял, упершись руками в бока. Эта поза подчеркивала ширину его плеч. Несмотря на свое очевидное разочарование, он был готов немедленно приступить к решению проблемы.

Неожиданно он повернулся и покинул ее кабинет. Мгновение спустя он вернулся с экземпляром «Уолл-стрит джорнал», перевернул страницу и, сложив газету пополам, протянул ее Уэнди:

— Значит, Элизабет Морган была вашей кузиной. Матерью малышки.

Уэнди увидела статью о гибели Битси. Ей нет необходимости ее читать, чтобы узнать, что в ней написано. В ней выверено каждое слово. Может, Битси и была головной болью для семьи, но дядя Хэнк наверняка заплатил газетчикам, чтобы они написали такую статью, которая получила бы его одобрение. Самое главное для него — любой ценой избежать скандала. Это касается как его политической карьеры, так и его семьи.

Забрав у нее газету, Джонатан быстро пробежал глазами статью:

— Здесь говорится, что у Элизабет есть брат и невестка. Почему бы им не взять девочку?

— Действительно, — мрачно произнесла Уэнди. — Почему бы им ее не взять? Так будет думать каждый консерватор в стране. Эти избиратели составляют большую часть электората дяди Хэнка.

И они будут не единственными, у кого возникнет этот вопрос. Не секрет, что Мема, их бабушка, относится с неодобрением к неполным семьям. По ее мнению, ребенка должны воспитывать мать и отец. Мема захочет, чтобы дядя Хэнк забрал Пейтон. Остальные члены семьи, как обычно, поддержат Мему.

Ей уже под девяносто, но она по-прежнему хитрая и властная. А самое главное, она контролирует семейные финансы.

— Ситуация безнадежная, — призналась Уэнди. — Если только я в ближайшее время не выйду замуж, чтобы успокоить бабушку и избирателей дяди Хэнка.