Тереза Лири: Горячий шоколад

«Это всего лишь переходный период, — утешала она себя. — Как только с фирмой все наладится, у меня снова появится личная жизнь».

Рукоплескания смолкли, когда ассистент режиссера опустил табличку с надписью «Аплодисменты».

«Сплошное вранье, — промелькнуло у Софи в голове. — Зачем миллионы людей день за днем проводят у экранов? Неужели они не знают, что крохотная группка редакторов их дурачит? — И тут же одернула себя: — Надо быть честной — прежде я ведь и сама не прочь была посидеть перед телевизором. Сидеть, смотреть и тупеть, лишь бы ни о чем не думать».

— Я приветствую первого гостя нашей студии — Софи Лойес!

Софи подтолкнули в спину.

— Ваш выход, — прошипел чей-то голос.

Софи послушно начала пробираться через змеящиеся под ногами провода.

«Нечего было соглашаться на эту авантюру», — повторяла она про себя. Она надеялась на то, что грим не потечет и что зрители не увидят ее со скошенными к вискам глазами и сползшей на подбородок улыбкой. Уверенности ей это не прибавило бы точно.

Прожектора ослепляли. Софи с удовольствием закрыла бы лицо руками, чтобы окончательно не потерять зрение. Но ее заранее предупредили, чтобы она ни в коем случае этого не делала.

Гром оваций. Софи знала, что они предназначены вовсе не ей, а тому из ассистентов, кто поднял табличку с надписью «Аплодисменты».

— Добро пожаловать, Софи! Пожалуйста, присаживайтесь.

Моник Корни появилась перед ней и показала рукой на диван, который стоял напротив кресла ведущей. Софи прищурилась. Из-за нестерпимо яркого света она почти ничего не видела. Зато диван оказался удобным и мягким.

— Софи, в чем же секрет вашего успеха?

— В целесообразности, госпожа Корни.

Трудно начать беседу лучше… Впрочем, и вопрос, и ответ были заранее согласованы с редактором. Похоже, Моник играет честно. Значит, все пройдет как по маслу. Вечер станет ее, Софи, триумфом.

— Скажите, вы очень заняты на фирме? У вас остается время на личную жизнь?

Софи вовремя сдержалась, чтобы не вскрикнуть: «Этого вопроса нет в списке!» Вместо этого она заставила себя мило хохотнуть, чтобы потянуть время. Ее личная жизнь никого не касается. Может, не отвечать, и все? Но это выставит ее перед зрителями недалекой или невоспитанной женщиной…

Пока она паниковала, в разговор вмешался уверенный баритон:

— Вероятно, дама занимается личной жизнью, только если это целесообразно.

— А вот и наш следующий гость, — с удовольствием произнесла Моник. Видимо, этот эффектный выход был спланирован заранее.

Оливье Дюрран, швейцарский кондитер, пружинистой походкой вышел из-за кулис. Он небрежно плюхнулся на диван рядом с Софи и развалился, положив ногу на ногу.

Просто представить его в кальсонах. К своему ужасу, Софи вынуждена была признать, что это вовсе не так уж сложно. Только почему-то не смешно, а… волнующе.

Оливье не подозревал, о чем думала приглашенная на передачу бизнес-леди, и вызывающе смотрел на нее. На лице его играла дерзкая ухмылка, знакомая Софи по журнальному снимку. Теперь Оливье вновь стал похож на того парня с фото: та же развязность, которая почудилась в нем Софи, и вместе с тем — некая странная утонченность. Вот что так раздражало ее в нем тогда! Он выглядел как мальчик из порножурнала — и был при этом утонченным… Но она уже знала, что этот тип — неотесанный чурбан. Его лицо — рекламная продукция, успешный маркетинговый ход, а на самом деле он недалекий человек. И это знание делало Софи сильной и невозмутимой.

— Целесообразно все, что делает человека счастливым, — безмятежно парировала она и уже сама с вызовом уставилась в смеющиеся глаза Дюррана.

Неожиданно воздух словно пришел в движение. Софи почувствовала, как сердце забилось сильнее, и ее бросило в жар. По лихорадочному блеску в глазах Дюррана Софи поняла, что он тоже сбит с толку.

— Нашим героям, похоже, не до нас, дорогие зрители! Магии мастера, видимо, подвластен не только шоколад. Они буквально пожирают друг друга глазами! Что-то у нас здесь готовится? Каким десертом угостит нас Оливье Дюрран — мы узнаем после рекламы!

Софи захлопала ресницами. О чем говорит Моник? Что она подразумевает под магией мастера?

Зрители взвыли от восторга. Софи казалось, что она выпила три бокала шампанского на голодный желудок. Беснующаяся публика. Скабрезные намеки ведущей. И смущающие, глубокие глаза швейцарского кондитера, от взгляда которых по коже бегают мурашки.

Она спросила себя: чего общего у всего этого с ее клининговой компанией? Что именно поможет серьезно повысить ее оборот? И что вообще здесь творится?