Сабрина Леммонз: Конец старой вражды

…Косые лучи вечернего солнца падали на письменный стол и отражались от экрана компьютера. Марион бродила по Всемирной паутине, просматривая сайты цветоводов-любителей в поисках новых сортов роз. Розарий считался гордостью тети Фелисити, да и сама Марион обожала эти цветы.

Обнаружив кое-что интересное на сайте одного американского ученого-селекционера, Марион стала сочинять ему послание. В этот момент в дверь постучали.

— Кто там? — отозвалась девушка, не отрываясь от экрана монитора. — Войдите!

Дверь кабинета открылась, и на пороге показалась миссис Мэнли, женщина лет пятидесяти, жившая в коттедже на территории поместья и помогавшая баронессе Кросби по дому.

— Мисс Марион, — позвала она девушку, — ваша тетя срочно просит вас зайти. Она в библиотеке. — Было заметно, что миссис Мэнли чем-то взволнована.

— Что-нибудь случилось? — нахмурилась Марион. — Она здорова?

— Да-да, — поспешила успокоить ее миссис Мэнли, — с вашей тетей все в порядке, просто ей срочно нужно с вами поговорить.

Марион, сохранив адрес нужного ей сайта, оторвалась от компьютера и поспешила в библиотеку. Баронесса Кросби восседала в глубоком кожаном кресле, стоящем перед массивным письменным столом красного дерева эпохи Георга II. Своим грозным видом она напоминала скорее средневекового рыцаря нежели благообразную пожилую леди.

— Садись, Марион, — строгим голосом приказала ей леди Кросби, показывая кивком на кресло напротив. — То, что я собираюсь тебе сказать, весьма и весьма серьезно.

«Ну вот, — с тоской подумала Марион, — речь опять пойдет о том, чтобы ускорить брак со Стивом».

— Тетя, я…

— Не перебивай меня, будь добра! — Леди Кросби сделала многозначительную паузу.

Марион нервно заерзала на кресле, подумав, что в ее тетушке явно погибла великая драматическая актриса. Хотя мисс Кросби всегда с презрением отзывалась об актерском ремесле и не любила свою невестку, мать Стива, ее всегда отличала склонность к излишней драматизации. Марион показалось, что тетя сейчас встанет во весь рост и начнет с подвыванием зачитывать монолог леди Макбет. Интересно, чем вызвана эта театральная пафосность?

— Я только что разговаривала с нашим дорогим Бернардом, — перешла наконец к делу леди Кросби. — Он только что отошел от обезболивающего и смог внятно объясниться.

— Рада это слышать, — искренне сказала Марион. — Бедняга так страдал, что просто сердце кровью обливалось.

— Мое же сердце обливается кровью совсем по иной причине, — заявила тетя. — Оказывается, сегодня по дороге в Саутленд ты останавливала машину… — Лицо леди Кросби выразило крайнюю степень неодобрения. Неужели тетя собирается отчитать ее за то, что она едва не угодила под колеса? Но ведь все обошлось, да и не такое это важное происшествие…

— У меня лопнула шина, а Бернард чувствовал себя совсем плохо. Что же мне оставалось делать? — принялась оправдываться Марион.

— Как ты могла так поступить? — возвысила голос леди Кросби.

— Тетя, я не понимаю, — опешила Марион, — чем вы так расстроены? Все поступают подобным образом, если в дороге случается поломка и нет возможности устранить ее самому. Незнакомый, но весьма любезный молодой мужчина оказал мне услугу: отвез Бернарда в больницу, а потом сменил колесо.

— Если б эту услугу оказал тебе любой другой мужчина, тогда — да! Но только не этот человек! Ты хоть знаешь, кого попросила о помощи?! — с негодованием в голосе продекламировала баронесса.

Вконец озадаченная, Марион нахмурила брови. Кто же он, этот удивительный незнакомец, из-за которого тетя вне себя?

— Представления не имею. Во всяком случае, никогда его раньше не видела. У него шикарная машина, но одет он очень скромно. Я сначала подумала, что он шофер или механик, обкатывающий машину клиента, но потом…

— Механик! — всплеснула руками леди Кросби.

— …Потом я поняла, что ошиблась. — Марион вспомнила свои ощущения, возникшие от близости незнакомца, и глубоко вздохнула. — У него такая осанка, такие манеры… В общем, он очень…

— Ты даже отдаленно не можешь себе представить масштабов и последствий своей ошибки, девочка! — воскликнула баронесса, перебивая ее. — Это ведь был граф Милфорд! Бернард его сразу узнал.

Глаза Марион округлились.

— Граф Милфорд, из рода наших заклятых врагов? — спросила она заинтригованно. — Тот самый?

Баронесса Кросби торжественно кивнула.

— Может быть, мне стоит извиниться перед графом за то, что я допустила такую дерзость и попросила его о помощи? Как ты думаешь? — спросила вдруг Марион тоном, в котором сквозили ехидные нотки. У нее никогда не укладывалось в голове, что можно всерьез воспринимать глупую старую историю о какой-то семейной вражде, когда на дворе двадцать первый век.