Где-то послышался серебристый женский смех.
— Джиан ближе знакомится с нашей племянницей. Честно говоря, это и ее племянница. Ты, наверное, не захочешь посмотреть.
— Наверное, ты прав.
Тем не менее Джейк обернулся, посмотрел и немедленно обругал себя за эту слабость, поскольку зрелая завораживающая красота Джиан не выходила у него из головы.
Она все еще была самой красивой женщиной, какую он когда-либо встречал. Идеально гладкая кожа, блестящие черные волосы, стройная фигура. Джиан производила впечатление невинной сладости, которое невозможно было забыть. Бывшая миссис Беннет обладала не только красотой. Состояние ее семьи превосходило размеры казны небольшого государства — незначительная деталь, о которой она упомянула только после того, как они поженились.
Не то чтобы Джейк обиделся тогда.
Просто, знай он о ее происхождении и богатстве, дважды подумал бы, прежде чем предложить ей разделить с ним жизнь. Джиан слишком привыкла к опеке, чтобы взять на себя заботу о доме, полном росших без матери одичавших братьев и сестры Джейка. Она была слишком изнеженна и не смогла справиться с их — и его — несдерживаемыми эмоциями. Они сломали ее.
Джейк сломал ее.
Удивительно, что она выдержала столько, сколько выдержала.
Джейк продолжал смотреть на нее не из любопытства. Любопытство легко подавить. То была потребность впитать в себя все детали внешности Джиан, вызванная слишком долго не удовлетворявшейся страстью.
Джейк молча наблюдал, как крошка Лайла, уютно устроившись на руках матери, потрясла малюсеньким кулачком в сторону Джиан. На розовых губах его бывшей жены появилась улыбка.
Он хотел отвернуться. Он отвернется. Скоро.
И тут Джиан повернула голову и посмотрела прямо на него глазами колдуньи. Они были темные, как ночь, глубокие, как океан, — наследие прабабушки, которая была наполовину англичанкой, но внутренне — стопроцентной китаянкой. Как и Джиан.
Улыбка Джиан поблекла. Джейк не мог даже подумать о том, чтобы улыбнуться.
Он лишь мельком уловил, как один из его братьев, стоявший рядом с ним, что-то пробормотал, а другой — вдалеке — замер.
И тут между ними возник Люк с апельсиновым соком для Холли и шампанским для гостьи. Что это, внимательность хозяина или первая линия обороны? Джейку было не так уж важно. Маневр Люка дал ему возможность вздохнуть и перегруппироваться. Он сумел слабо улыбнуться Питу, правда, тот ответил мрачным выражением лица.
Теперь, когда появились Джиан и ее родные, как долго сможет он выдерживать этот праздник? Пятнадцать минут? Полчаса? Джейк никогда не принадлежал к этому малонаселенному мирку несметного богатства и светских манер. Он терпел его, и только. А зверь в его душе метался по клетке и стремился вырваться на волю.
Джейк посмотрел на ряд высоких, от пола до потолка, окон, жалея, что у него нет крыльев. Зато есть обязанности, от которых он не может освободиться. Он взглянул на служебную дверь — еще один путь к свободе, — но знал, что не воспользуется им.
Ему надо перебороть себя. Подойти к Джиан. Заговорить с ней. Вежливо поздороваться. Все остальное бессмысленно. Сказать ей (совершенно искренне), что она хорошо выглядит. Побеседовать немного о погоде. О чем-нибудь еще. О чем угодно. А потом задать вопрос, который мучает его и не оставит в покое, пока он не получит ответ.
— Я предупреждал Маделин и Холли, что из этого ничего не получится, — заговорил Пит. — Я настаивал на этом. Но разве они послушаются?
— Все в порядке, — ответил Джейк и распрямил плечи. — Все хорошо.
Пит кивнул. Но больше ничего не сказал.
Они все собрались здесь, братья и сестры Беннет, о которых Джиан когда-то пыталась заботиться, как о своих собственных детях. Джиан долго цеплялась за надежду, что время умерит неприятности, которые они ей причиняли, но этого не произошло. Она видела, как они, не обращая на нее внимания, обмениваются многозначительными взглядами, словно защищают то, что принадлежит им.
Джейкоб, сердце семьи. Самый старший.
Ее первая любовь.
Мужчина, которому она когда-то отдала свое тело, а вместе с ним сердце и душу.
Джейкоб стоял к ней спиной.
Ее муж, с которым она рассталась двенадцать лет назад.
Никто не знал, как трудно ей было заставить ноги двигаться и войти в этот зал с гордым видом. Робким кроликам не место в комнате, полной тигров. Если они хотят выжить.
«Я не кролик. Не кролик» — Джиан закрыла глаза и позволила этой невысказанной мысли закрепиться в голове, затем открыла глаза и изобразила на лице улыбку. Дядя и тетя подошли к ней. Маделин сначала поздоровалась с ними, а потом повернулась к Джиан и заключила ее в объятия.
Читать дальше