Маргарет Ньюман - Принцесса на выходные

Кейн Бредли медленно шагал по Маркетстрит, время от времени оглядываясь. Подчиняясь распорядку работы чиновничьей братии, этот квартал Сан-Франциско в полуденный час приходил в движение, словно пчелиный рой. То и дело возникали транспортные пробки, нетерпеливо сигналили машины, тысячные толпы сотрудников учреждений лавиной выплескивались из зданий. В этой толпе было нетрудно затеряться.

Кейн ненадолго остановился в конце улицы, чтобы сориентироваться, потом решительно завернул за угол и подошел к кафе, расположенному напротив отеля «Хайат Ридженси». Устроившись у окна, он взял оставленную кем-то газету «Стэндард» и, прикрывшись ею, стал наблюдать за входом в отель. Каждое его движение было ровным, спокойным и хорошо отработанным. Если бы кто-то вздумал заглянуть в его глаза, он уловил бы волнение, которое появлялось там каждый раз, когда на горизонте начинало маячить новое предприятие.

— Что желаете? — прервала его занятие мило улыбающаяся официантка.

Он отмахнулся от нее как от надоедливой мухи, но потом вспомнил, где находится, и нехотя выдавил из себя:

— Двойной кофе.

Официантка хотела было сказать, что в их кафе посетители должны заказывать какую-нибудь еду, но что-то в его облике помешало ей осуществить свое намерение. Она принесла кофе и оставила посетителя в покое.

Часы показывали четверть первого, люди выходили и заходили в отель. Последняя парочка вышла из двойных массивных дверей минут пять назад. Вскоре Кейн заскучал, не находя для себя ничего интересного, но все же не покидал своего места.

В двадцать минут третьего длиннющий лимузин затормозил перед входом в гостиницу, дверь машины открылась, и показалась женская нога — стройная, элегантная, способная затормозить движение на улице. Даже если бы Кейн был простым прохожим, и то он не преминул бы остановиться, наслаждаясь этим зрелищем. Такие ноги не могли оставить равнодушным ни одного мужчину.

Он терпеливо подождал, пока дама покажется из машины. Если у нее такие ноги, может, и вся ее внешность гораздо аппетитнее, чем можно себе представить по черно-белой фотографии в газете, которую он хранил в нагрудном кармане. Кейн немного повернулся, чтобы удерживать в зоне внимания не только автомобиль и его пассажирку, но и вход в отель. Сильвия Эванс (судя по фотографии, это была именно она) наклонилась, выходя из машины. Темные волосы упали на лицо, не давая возможности как следует рассмотреть его. Кейн был достаточно далеко, и с такого расстояния она показалось ему довольно хорошенькой. Конечно, не настолько хороша, как можно было рассчитывать, глядя на ее ноги, но вполне привлекательна.

Когда она внезапно оглянулась, он увидел ее лицо в анфас, и ему опять пришлось пересмотреть имеющую у него информацию. Она явно не выглядела на свои двадцать семь. Строгий черный костюм, неплохо сидевший на хрупкой фигуре, придавал внешности женщины некоторую чопорность и деловитость, в то время как ее лицо было лицом большого ребенка, который удивляется и искренне восхищается окружающим его миром.

Он полез в карман и еще раз взглянул на газетную вырезку. На фотографии она выглядела хуже. Волосы были убраны в пучок, а на лице застыло выражение решимости и уверенности в себе. И ростом она оказалась ниже, чем он ожидал… Однако сложена очень пропорционально. Он предпочел бы, чтобы она оказалась более похожей на этот снимок. Ему было бы гораздо легче выполнить свою работу, если бы она не выглядела такой молоденькой и невинной.

Кейн продолжал наблюдать за девушкой и видел, как портье подошел к ней и достал ее вещи из багажника. Она стояла очень прямо, а носки ног были развернуты — верный признак того, что она когда-то занималась балетом. Он как-то встречался с одной балериной. Да, пикантная была девочка. Приятные воспоминания заставили его ухмыльнуться.

Сильвия подняла глаза, чтобы получше рассмотреть двадцатиэтажный отель. Мужчина, сидящий в кафе напротив, заметил, что она улыбается. Интересно, что же ей так понравилось — архитектура отеля или то, что она имела возможность оттянуться здесь за счет своей фирмы? Возвышающийся на холме отель был не меньшей достопримечательностью города, чем какой-нибудь памятник. Все его постояльцы возвращались домой, переполненные впечатлениями от увиденного: огромного вестибюля, хрустальных люстр и старинных гобеленов с изображениями сцен знаменитых походов европейских крестоносцев.