Бетти Монт: Неизбежное признание

Ситуация и впрямь складывалась, что называется, «и хочется и колется», поэтому решаться на что-либо, не расставив все точки над i, казалось рискованной авантюрой. И тем не менее, пока рассудок требовал все взвесить и не единожды просчитать, прежде чем давать ответ, исследовательский азарт и профессиональное любопытство уже заронили в душу свои семена.

Словно со стороны, доктор Кристофер Огден слышал свои ответы, которые ни в коей мере не выдавали той внутренней борьбы, что вели между собой его разум и чувства.

— Да не были мы друзьями, не были. Поймите меня правильно, для меня Эгберт Лоу всегда оставался не более чем старшим коллегой. Его тщеславие и ничем не оправданные амбиции оттолкнули бы кого угодно. Карьера — вот о чем он заботился более всего. Какие уж тут друзья. Мы даже, помнится, начали подозревать, что у него не все в порядке с психикой.

Незадолго до своего исчезновения он очень изменился, стал хуже работать: то жаловался на Марка Рейна, будто бы с ним одни неприятности, то говорил, что они находятся на пороге большого открытия, которое потянет на Нобелевскую премию. Однако все знали, что профессором ему все равно никогда не стать, а Марка он оговаривает из зависти.

— Марк ничего такого нам не рассказывал, хоть он мне и брат, — сообщила Фреда Рейн-Норман, элегантная дама средних лет.

— Когда Лоу исчез, полиция наверняка допрашивала Марка, не так ли? — спросил Крис и нахмурился.

— Разумеется. Я и сама пыталась расспросить его, но вот что странно: брат утверждал, что он и Лоу уже несколько месяцев не виделись, а о большом открытии и речи быть не может.

— Тем и кончилось?

— Конечно. Машину Эгберта Лоу нашли довольно скоро, за сотни миль от нашего дома. Ясное дело, ни один полицейский не посмеет усомниться в том, что говорит член семьи Рейн!

— А чего вы хотите от меня?

— Марка уже нет на свете, и меня, сказать по правде, мало волнует история с Лоу — десять лет прошло как-никак. Но я бы хотела, чтобы вы как специалист просмотрели архив брата и выяснили, было ли сделано пресловутое открытие или нет. — Дама мило улыбнулась Крису и продолжила: — Мы слышали не раз о какой-то там бомбе, но считали все это пустой болтовней. Марк был единственным человеком в семье, кто не интересовался фамильным бизнесом. Моего брата Эда это возмущало. Боюсь, наша семья в этом отношении ничем не лучше прочих: у нас тоже бывают родственные конфликты и существуют невысказанные претензии друг к другу. По мнению Эда, Марк пустил свою жизнь по ветру. Я ни о чем, конечно, не могу судить наверняка, но…

Кристофер Огден с трудом удержался от улыбки — семейство Рейн, скажем прямо, довольно сильно отличалось от так называемых прочих. Однако, если Фреда предпочитала этого не замечать, пусть так и будет. Его интересовали только записи Марка.

— У меня есть основания полагать, что ваш покойный брат действительно был близок к важному открытию в области теоретической физики. И здесь наши с вами интересы совпадают. Скажите, уцелело ли что-нибудь из его работ?

Фреда кивнула.

— Конечно. В завещании Марк распорядился, чтобы все его бумаги остались в «Фонтане».

— В «Фонтане»?

— Так называется наше фамильное поместье. Марк обожал его, там чудесно, спокойно. Мы все приезжаем туда раз в год, каждый август. А Марк жил постоянно. После него остались бумаги — несколько ящиков, в страшном беспорядке. Вот мы и подумали, может быть, найти кого-нибудь, кто разобрался бы в них. Мы — это я, Теренс и Пол. Эд не одобряет этой затеи, он уверен, что в записях Марка нет ничего ценного.

— Вы предлагаете мне заняться этим? С вашего позволения, я соглашусь, — небрежно сказал Крис, боясь показаться слишком заинтересованным. — Если хотите, я отправлюсь туда сразу же по окончании семестра, чтобы уехать в конце июля.

— Вот и отлично, доктор Огден. Сказать по правде, вы нас очень обяжете. Однако в доме живет сейчас моя племянница. Мне нужно сначала переговорить с ней.

Крис прекрасно помнил недавно обнаруженные письма Лоу, которые пробудили в нем исследовательский азарт. Похоже, что вопреки заявлениям Марка Рейна, они вдвоем с Эгбертом исследовали совершенно новое явление в физике.

Интересно, зачем было Марку лгать? Если найдется компрометирующая его информация, если выяснится, например, — неизвестно как, но выяснится, — что Марк Рейн замешан в исчезновении коллеги, могущественное семейство будет, мягко говоря, недовольно. Но, судя по тому, что Фреда сама попросила Криса заняться архивом, ничего подобного они не ожидали.