Мэри Берчелл - Достойна ли я счастья?

Ей оставалось только промолчать, но кольцо жгло палец, как маленький огненный обруч.

Он улыбнулся, увидев, как серьезно ее лицо.

— Тебя не должна мучить совесть из-за таких формальностей, дорогая. Всегда лучше носить кольцо, чтобы у людей не возникало лишних вопросов.

Мэриголд по-прежнему молчала, но уже по другой причине. Его последняя фраза поразила ее, как удар молнии.

«Всегда лучше носить кольцо».

Что означает это «всегда»? Внутри нее зашевелилось предчувствие опасности. Но тут дверь распахнулась, и проводник, обернувшись, сказал кому-то: «Сюда, леди. Располагайтесь». Мгновение спустя полная запыхавшаяся женщина, нагруженная пакетами, втиснулась в купе и удовлетворенно опустилась на сиденье напротив.

Ничто не могло быть неуместнее этого вторжения, тем не менее Линдли с выражением безмерной радости на лице вскочил и начал укладывать багаж новой соседки на полку.

Мэриголд уже готова была спросить себя, чем вызвано такое поведение Линдли — естественной доброжелательностью или облегчением оттого, что их беседу прервали. Но разве можно не доверять человеку, которого любишь?

Да и что может значить одна необдуманная фраза? Мэриголд решила, что ее подозрения нелепы. И к тому времени, когда они достигли места назначения, она почти убедила себя в том, что это так.

Когда они вошли в вестибюль отеля, ей казалось, будто все догадываются о том, что она не имеет права носить это кольцо.

Чувство вины не оставило ее и тогда, когда они поднимались наверх в сверкающем зеркалами лифте, и потом, в роскошном номере с розовыми стенами и плотными мягкими шторами, оно продолжало мучить ее. Сердце Мэриголд билось неестественно глухо, и она вздрогнула, когда Линдли обнял ее и его губы прикоснулись к ее губам.

Видимо, он почувствовал, что она не в настроении, поскольку тут же сказал:

— Думаю, тебе нужно распаковать вещи. Я спущусь и закажу выпить. Встретимся в вестибюле примерно через десять минут.

Мэриголд не стала раскладывать вещи, когда он ушел, а расхаживала в смятении по комнате взад и вперед. «Все хорошо, — уговаривала она себя, — все хорошо». Она ведь знала, что будет жить с ним в одной комнате.

Но что он имел в виду, когда говорил, что всегда лучше носить кольцо?

У Мэриголд не было ответа на этот вопрос, и она решила спуститься вниз.

Линдли сидел в вестибюле. Он явно ожидал ее прихода, потому что встал, как только девушка появилась на пороге, и пошел ей навстречу. Наверху ей казалось, что она сможет говорить с ним откровенно, даже задать ненавистный вопрос, который так беспокоил ее.

Но когда они вместе пили шерри, Мэриголд вдруг поняла, что не сможет задать Линдли этот вопрос, не обидев его.

Во время обеда он изо всех сил старался ее развлечь. Он наверняка чувствовал ее состояние, но делал вид, что не замечает его. Постепенно у нее отлегло от сердца, и все страхи и сомнения улетучились. Невозможно было устоять перед обаянием этого человека.

Потом они нашли тихий уголок в большой гостиной, освещенной мягким светом, и уселись там, чтобы поговорить наедине. «Как будто я у себя дома», — с тоской подумала Мэриголд.

— Мы должны чаще путешествовать, Мэриголд, — сказал Линдли, опустив руку на спинку ее кресла и улыбаясь ей многообещающей улыбкой. — Встречи в театрах и ресторанах — это очень хорошо, но их недостаточно.

— Чаще путешествовать, — повторила она медленно и тихо. — Но это невозможно. Ты уезжаешь в Америку.

— О да, я помню. Но я уезжаю не навсегда, — провозгласил он бодро. — Всего лишь на месяц или два. Они скоро закончатся, моя дорогая. И когда я вернусь, мы все повторим. Мы будем любоваться лунным светом, заливающим Арно и Понте-Веккио, или слушать горные ручьи, журчащие в швейцарских деревнях. Я могу назвать еще сотни вещей, которые мне хочется тебе показать. Пусть только придет время.

Он всегда ослепительно улыбался, когда говорил о том, что по-настоящему любил, и Мэриголд пыталась улыбнуться в ответ. Но улыбка выходила плохо, ведь на сердце у нее было неспокойно, и снова и снова в ее сознании возникал вопрос: «Почему он ничего не говорит о женитьбе?»

— Тебе не нравится все это, дорогая? — Он явно ждал, что она выразит свой восторг по поводу предстоящих удовольствий.

— Нравится, конечно. Ты это имел в виду, когда сказал, что у нас здесь появится возможность обсудить совместное будущее?

— Я так сказал? — Он задумчиво улыбнулся. — Да, помню. Видимо, я это имел в виду. Порой, даже если настоящее прекрасно, хочется подумать о будущем.