Диана Рейдо - Отрываясь от земли

Джастин медлил на площадке возле входа. Не мог же он пойти домой пешком…

Конечно, не мог. В его состоянии он будет там к полуночи. Если вообще разберет дорогу.

Выйти из автобуса и взять такси? Там он столкнется с той же проблемой.

Джастин еще раз лихорадочно обшарил карманы. Может быть, он не заметил бумажку, не сумел нащупать ее в складках ткани?..

Впрочем, результат оставался прежним.

Водитель понемногу начинал терять терпение.

— Парень, будем платить или выходим?

Можно, конечно, сказать, что он едет с похорон… Забыл дома кошелек. Или потерял кошелек?

Фу, какая глупость.

Сказать, что с ним случилось несчастье. Давить на жалость. Произнести на весь автобус про… про смерть… Нет.

Это исключено.

— Извините, — пробормотал Джастин, разворачиваясь, чтобы покинуть автобус через гостеприимно распахнутые двери.

— Вот… возьмите…

Джастин обернулся.

Тонкая девичья рука с хрупким запястьем и длинными пальцами протягивала бумажку в несколько фунтов.

Водителю — не ему.

— Не стоит, — произнес Джастин отчасти удивленно, отчасти решительно.

— Но почему?

В руках у девушки уже была сдача.

Джастин мог смело проходить в салон автобуса, но они продолжали стоять возле кабины водителя.

— Мне неудобно.

Девушка пожала плечами.

— Какая разница… если ехать все равно надо.

— Мало ли кому что надо. Вы всем помогаете?

Девушка удивленно приподняла брови.

Улыбка на ее лице становилась все шире.

— Звучит неплохо, — сказала она. — Вместо «спасибо».

Тут Джастин окончательно смутился.

Пробормотал:

— О, конечно… Спасибо огромное!

Она вновь улыбнулась, на этот раз чуточку лукаво.

— А что касается вашего вопроса… Каждого должна волновать лишь его собственная история.

От этих слов у Джастина внутри что-то ёкнуло.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вас волнует, часто ли я помогаю людям… Неужели это для вас более важно, чем то, что теперь вы сможете добраться туда, куда вам нужно?

— А вы в самом деле помогаете всем, кто в этом нуждается? Даже если окружающие при этом не честны с вами?

— Я думаю не о себе. Я думаю о тех, кому действительно нужна помощь.

— А как же — лишь собственная история должна волновать?

— Надо же, запомнили… Может, в этом и заключается моя собственная история?

Внезапно Джастин почувствовал огромную усталость. Все, что угодно, лишь бы куда-нибудь приземлиться…

— Простите, — пробормотал он. — И еще раз огромное вам спасибо… за… за билет.

— Не за что, — спокойно кивнула девушка.

Джастин прошел в середину салона, присел на свободное сиденье, которое подвернулось первым. Девушка вернулась, по всей видимости, на свое прежнее место. Теперь их разделяли не то четыре, не то пять метров.

Джастин в полном отупении смотрел перед собой. Время от времени он переводил взгляд за окно. Мимо мелькали витрины, автомобили, фонари, по тротуарам сновали прохожие. Вокруг кипела жизнь… жизнь другая, незнакомая, чужая ему.

И все-таки иногда Джастин натыкался на взгляд доброжелательной незнакомки. Нет, она не изучала его — ее взгляд так же случайно и произвольно блуждал по салону автобуса. Натыкаясь на взгляд Джастина, она неторопливо отводила глаза, словно показывала, что не разглядывает его бесцеремонно… Но Джастину с каждым разом было все сложнее отводить глаза, уходить от ее взгляда.

В ее глазах не было того сочувствия, которое он уже не мог переносить после всех событий недавнего времени. Она смотрела без жалости, но и без любопытства. А он так устал от жалости, от сопереживания, от вываливаемого на него сочувствия.

Эта незнакомка помогла ему, ничего о нем не зная, — и отошла в сторону. Не пришлось ничего объяснять. Его потухший взгляд и траурный костюм не вызвали у нее вопросов. Натыкаясь на ее глаза снова и снова, он не видел там сочувствия и поэтому готов был смотреть в них сколь угодно долго…

Это «сколь угодно долго» продолжалось, наверное, остановок пять.

Девушка вышла возле торгового центра. Сквозь оконное стекло Джастин видел, как она задрала бледное лицо к небу, но не вздрогнула от холодных дождевых капель, а улыбнулась им навстречу.

Тряхнула блестящими черными волосами. Не стала поднимать капюшон, решительно зашагала к входу в торговый центр. Интересно, зачем она туда направляется?

Скоротать вечер в какой-нибудь из кофеен? Одна, над книжкой, с подругой? С приятелем?

Или же она всего-навсего забежит туда выбрать себе колготки потоньше ввиду весны, которая уже вступила в свои права?