Морин Чайлд - Непристойное предложение

— У моей матери был сердечный приступ. Она в больнице.

— Бедная Эйлиш, — с сочувствием произнесла Мэв.

— Она в Уэстпорте. Я должен ехать.

Он направился к выходу. Джорджия последовала за ним:

— Позволь мне поехать с тобой.

Остановившись, он повернулся и, заглянув в ее глаза, увидел в них тревогу и понял, что, если возьмет ее с собой, его страх усилится.

— Нет, я поеду один.

Толкнув дверь, он выбежал на улицу и не сбавлял темп до тех пор, пока не добрался до своей машины.

Эйлиш Коннолли принадлежала к тем женщинам, которым не сидится на месте, поэтому, когда Шон увидел свою мать на больничной койке, подключенную к пикающему аппарату, у него чуть не подкосились колени. Запустив пальцы в волосы, он попытался успокоиться. Он чувствовал себя беспомощным, и это было ужаснее всего. Все, что он мог сейчас делать, — это сидеть и ждать. Он никогда не отличался терпеливостью, поэтому ожидание было для него пыткой.

В частной одноместной палате пахло как в саду его матери, поскольку он скупил все цветы в магазине подарков. Он отправился за цветами, потому что, будучи человеком действия, не мог сидеть и ждать, когда Эйлиш проснется. Ему было необходимо чем-то заняться, чтобы не сойти с ума. Все, что он мог делать, — это надоедать медсестрам своими вопросами, но они пока не могли сообщить ему ничего нового.

Сидя на стуле у постели матери, Шон поставил локти на колени и оперся подбородком о сомкнутые кисти рук.

Он много лет жил вдвоем с матерью. Его отец умер, когда Шон был еще ребенком, и Эйлиш взяла на себя обязанности обоих родителей.

Когда погибли родители Ронана, Эйлиш стала заботиться и о нем тоже. Она всегда была сильной и самоотверженной и, как думал Шон до сегодняшнего дня, неуязвимой. Он внимательно посмотрел на миниатюрную женщину, лежащую на кровати, и впервые заметил в ее коротких темно-рыжих волосах седину.

Это потрясло его. Когда его мать постарела? Почему она здесь? Во время обеда с подругами она почувствовала сильную боль в груди, забеспокоилась и поехала в больницу. «Если ты попался в руки врачей, они тебя не отпустят, пока как следует не помучают», — мрачно подумал Шон, глядя через стеклянную дверь на больничный персонал, снующий туда-сюда по коридору.

Эйлиш обследовали сразу, как только она приехала в больницу. Это было несколько часов назад, но он все еще ждал результатов обследования.

Он жалел о том, что не позволил Джорджии поехать с ним. Она спокойная и рассудительная. Как раз спокойствия и рассудительности ему сейчас и не хватает. Он готов перевезти мать в больницу Дублина или привезти специалистов сюда.

— Купить эту чертову больницу, чтобы кто-нибудь пришел наконец и поговорил со мной, — пробурчал он себе под нос.

— Шон, — прошептала Эйлиш, открыв глаза, — не надо ругаться.

— Мама. — Он поднялся со стула, склонился над ней и взял ее руку в свою. — Как ты?

— Я так хорошо спала, пока мой сын не пришел сюда и не начал ругаться.

— Прости. — Его мать умеет делать так, чтобы он чувствовал себя провинившимся ребенком. — Но никто не говорит со мной. Никто не сообщает мне результаты этого чер… твоего обследования.

— Возможно, они еще просто не готовы, — ответила Эйлиш.

Ее взгляд был слегка затуманившимся, веснушки казались ярче на бледном лице. Сердце Шона сжалось. Он был не робкого десятка, но мысль о том, что его мать, возможно, была на волоске от смерти, приводила его в ужас.

— Знаешь, о чем я думала, когда они подсоединяли ко мне все эти трубки? — спросила она, легонько сжав руку сына.

— Нет, — ответил Шон. — Скажи мне.

— Я могла думать только о том, что умру и ты останешься один.

Из уголка ее глаза выкатилась слеза, потекла по виску и исчезла в волосах.

— Чтобы я больше не слышал никаких разговоров о смерти, — строго сказал ей Шон, загоняя свой страх в глубь себя. — И я не один. У меня есть друзья, Ронан с Лаурой и теперь еще племянница.

— Но нет собственной семьи, — заметила мать.

— А ты тогда для меня кто?

Она покачала головой:

— Тебе нужна жена, Шон. Ты не можешь прожить всю жизнь один.

Знакомая песня. Эйлиш уже давно мечтает женить своего единственного сына. Но сейчас Шон впервые почувствовал себя виноватым. Его матери следовало беспокоиться о себе, а не о нем.

— Ронан остепенился и счастлив, — мягко сказала она. — Тебе тоже следует найти себе невесту.

Ее тонкие пальцы отчаянно вцепились в его руку, и его страх вышел из-под контроля.