Серж Жонкур - Сколько раз приходит любовь

Уходя от нее по ночной улице, я продолжаю слышать внутри себя этот тоненький голосок, который мне нашептывает, что это плохо, что это безнравственно — приходить так к женщине, а потом уходить. «Нельзя обмениваться телами, как игрушками, нельзя играть ими до часу ночи, это плохо, плохо, плохо, — говорит мне этот детский голосок, — когда-нибудь ты заплатишь за свое гадкое поведение — забирать себе мать в присутствии сына, ты за это заплатишь…» Я должен взять себя в руки, раскаяться.

Я плотнее запахиваю пальто и шагаю быстро, чтобы прогнать холод; я уговариваю себя, что вот он, мир, он в моем распоряжении, этот мир окружает меня, он полон других желаний, и я могу пользоваться ими по своему усмотрению. С ней у нас только тела, нам нравится так встречаться, мы безудержно набрасываемся друг на друга, без прелюдий, без помощи алкоголя — только что-нибудь освежающее, если жарко, а если холодно, мы согреваемся телами, мы только этим и занимаемся. Я ничем не рискую. Грех — это привилегия тех, кто думает об искуплении, я же от этого слишком далек, единственный настоящий риск — это простудиться или втянуться в игру, почему бы и нет?

Я иду по улице быстро, спешу к той, которая меня уже не ждет, уже легла, сон уже одурманил ее. Улицы промерзли, пешеходы встречаются редко, припозднившиеся или пьяненькие, все как обычно. Но кроме опьянения или опоздания каждый несет в себе свой кусочек бесконечности, погружен в свое временное измерение, в этот час можно подстеречь свою судьбу, скрасить свою участь, отступить от правил и смешаться с запоздалыми гуляками, которые бродят так же поздно, как и я, и несут свое одиночество. Что все мы здесь делаем? Я только прохожу, никто не видит меня, никто на меня не смотрит. Я тот, кто возвращается поздно, но трезвый и один, хотя тоска меня и сопровождает. Я проскальзываю между серыми фасадами, возвращаюсь без приключений, никого не трогаю, ускоряю шаг. Я занимался любовью с другой женщиной, я не люблю ее, она не любит меня, здесь нечего осуждать, нечего исправлять — все хорошо и все плохо. Я почти сбежал оттуда. У меня в голове крутится музыка, детская игрушка повторяет одну и ту же мелодию. Я бегу, я не переживаю — ничего страшного, ведь любовь не имеет с этим ничего общего. А у него уже прорезались зубы, и пирог съест он.

Мы встретились в Интернете, по крайней мере так говорится — встретились, хотя мы только переписывались, приближались друг к другу маленькими осторожными шажками, оставаясь каждый в своем укрытии, каждый за своим экраном, в безопасности; мы посылали друг другу сообщения, все более доверительные, все более срочные, и уже искали за словами лица друг друга.

Потом начали открываться по-настоящему, всё рассказывали друг другу в режиме Отправить/Ответить, всё посылали друг другу одним щелчком мыши — не было терпения ждать, единицей времени была секунда. И было радостью включить компьютер, проверить, есть ли новое сообщение, и каждый раз оно уже было. Любовь — это когда на свидание приходят двое… Мы всё рассказывали друг другу короткими фразами, не зная по-настоящему, с кем разговариваем. Не зная друг друга, мы открывали свои сердца, обменивались надеждами, всё поверяли друг другу, как сумасшедшие, не опасаясь довериться тени. Вначале, конечно, мы обменивались обычными деловыми посланиями, употребляя обычные формулы вежливости, потом от «искренне ваш» перешли к «с дружеским приветом», а от «дружеского привета» — к «целую»… Незаметно мы перешли к пространным темам о погоде, о здоровье, к намекам на личную жизнь; мы не слишком много раскрывали, но наши слова становились все более и более личными, откровенными, если не сказать интимными, в последние дни. И какой же образ возникал при этом перед нашими глазами? Мы обменялись фотографиями — я послал ей две свои лучшие из тех, которые у меня были: у всех найдутся такие, на которых свет сослужил хорошую службу. Фотографии — это всегда удобно, они фиксируют один момент, одно положение тела и не сообщают ничего окончательного; есть такие, которые могут ввести в заблуждение, на которых все кажутся красивыми, но… какова она настоящая? — я хочу сказать, в жизни? И в то же время почему это так важно?

Между нами все шло быстро, мы обнаруживали исключительно общие взгляды; моментальные электронные послания — это катализатор времени, ускоритель частиц, всё строится на легких признаках, дополняется фантазмами и воображением, и нет особой нужды заботиться о реальности, ведь чувства относятся к нематериальному, и электроника им прекрасно подходит — можно сказать, что она для этого и создана. Из-за одиночества мы стали по-настоящему близки, мы это чувствовали, и незаметно я влюбился в нее, общаясь только словами; это было прекрасно, мы не предлагали друг другу встретиться, наша связь существовала вне реального присутствия, наша история любви опережала нас. Но когда-то надо было все же пройти через это — встретиться, чтобы увидеться. Мы решили, что пришло время выпить по стаканчику в каком-нибудь нейтральном месте, по возможности спокойном, чтобы были посетители, но немного, чтобы не чувствовать себя растерянными в этой абсолютной новой ситуации — сначала полюбить, а потом встретиться.