Мари Кордоньер: Сначала свадьба, потом любовь

Она не искала человека, с которым могла бы пойти по жизни, а выбирала лишь объект для демонстрации собственной свободы. И чем никудышнее и слабее оказывался ее приятель, тем больше удовольствия она получала, видя и слыша беспомощные возражения своей матери.

Господи, сколько бессмысленных и ненужных тревог заставила она ее пережить за последние годы! Но время мстит за каждую ошибку. Уверенная в своей непогрешимости, Кэт проглядела и упустила единственного настоящего мужчину. И теперь тоска по Нику Стэйну плотной удушающей пеленой обволакивает сердце, превращает в пытку каждый его удар. Но винить в этом надо только себя.

— Извини, можно тебя побеспокоить? Я дважды стучала, но ты не отвечаешь.

Вздрогнув, Кэт уставилась на мать, как будто перед ней материализовалось привидение. Та, как всегда, выглядела безупречно, словно сошла с обложки последнего журнала для светских дам. Свежая укладка серебристо-седых волос, умелый неброский макияж, костюм из лучшего Дома высокой моды и итальянские туфли — словом, ничего общего с той несчастной, достойной жалости мамочкой, чей портрет только что рисовала фантазия ее дочки. Несоответствие реальности и воображения настолько потрясло Кэт, что уныние в ее глазах моментально исчезло, и она, радостно улыбаясь, вскочила, чтобы обнять мать.

Эллен Сент-Петерс, в свою очередь, была ошарашена не меньше. Она не привыкла к столь бурным проявлениям дочерней любви, поэтому ей потребовалось некоторое время, чтобы вернуть себе обычную невозмутимость.

— Я рада, что у тебя все хорошо, детка! Видимо, супружество идет тебе на пользу. Ну что ж, это неудивительно, твой Ник действительно роскошный мужчина. Я так рада, что ты влюбилась именно в него, у меня просто нет слов…

Кэт напряглась, ее лицо мгновенно приняло замкнутое выражение.

— Ты не хочешь присесть, мама?

Слегка вздохнув, Эллен села.

— Кажется, я опять сказала что-то не то. В чем дело, сокровище мое? У тебя неприятности?

Кэт кисло сморщилась. Может быть, впервые в жизни она по-настоящему внимательно разглядывала мать. Вопросительный взгляд, тонкие линии морщинок, которые не мог полностью скрыть даже очень искусный макияж.

— Страшные, ма, — призналась она. — Ник сыт мной по горло. Он считает наше скоропалительное решение пожениться самой большой ошибкой в своей жизни и поручил своему адвокату добиваться развода.

— А ты… ты с этим согласилась?

— Нет!

Кэтрин, конечно, не собиралась кричать, но неожиданно ей стало легче, как будто она выкрикнула всю тревогу, давившую на нее эти дни.

— Извини, я не хотела орать, — виновато выговорила она. — Но с тех пор, как Ник меня бросил, мне все время хочется что-нибудь швырнуть в стену, просто руки чешутся, или так громко завопить, чтобы он меня услышал.

— Последнее желание, на мой взгляд, осуществить непросто. Ну кто докричится до Приморского парка? Кроме порванных голосовых связок не будет никакого результата… — сделала замечание Эллен, но Кэт ее не слушала.

— Конечно, у него есть все основания сердиться, — возбужденно продолжала она. — Я вела себя отвратительно, требовала от него немыслимых вещей, но не должен же он из-за этого сразу подавать на развод! Почему он со мной не разговаривает?

— Думаю, он пытался пару раз, — вставила Эллен Сент-Петерс. — Но ты ведь глохнешь сразу на два уха, если считаешь, что права…

— Это правда, — самокритично заключила Кэт. — Я была настоящей гадиной, и по отношению к тебе тоже. Мне так стыдно, ма! Я ведь ни разу не собиралась всерьез выходить замуж ни за одного парня из той «кунсткамеры», что сама себе организовала. Но вот тебе я постоянно приводила кого-нибудь в качестве потенциального зятя…

— Твой отец так меня и успокаивал. — Эллен улыбнулась. — Как только я начинала волноваться, он заявлял, что я опять поймалась на твою удочку. Неужели это правда, Кэтрин?

Кэт молча кивнула, и мать с дочерью посмотрели в глаза друг другу. Кэт — несколько смущенно и робко, Эллен Сент-Петерс — задумчиво и встревоженно. Потом Эллен тоже кивнула.

— Наверное, твой отец прав — во многом мне следует винить себя. Я… ах, Кэти, я всегда хотела тебе только добра, во всех случаях мною руководили самые лучшие побуждения, потому что я считаю, что такой человек, как ты, заслуживает счастья!

Кэт растерянно моргнула.

— Если ты сейчас же не остановишься, ма, я разрыдаюсь от раскаяния, и у нас обеих потечет тушь…

Женщины взглянули друг на друга, и Эллен принялась усердно искать в сумочке носовой платок.