Триш Мори - Все очень просто

Были ли они новыми? Люстру Тина помнила — жуткие желтые нарциссы, отвратительные розовые пионы и еще какие-то синие цветы, которые она не могла назвать, и все это на фоне каскада из слоновой кости и стекла. Тина не смогла забыть этот ужас. Да, она вспомнила бы эту лампу в любом случае.

Кроме того, в комнате на всех мыслимых поверхностях были расставлены аквариумы. Один даже нашел место на краю рабочего стола, за которым она сидела. Тина в самом деле сначала решила, что это настоящие аквариумы с золотыми рыбками, пузырьками, кораллами, камнями и водорослями. Но спустя десять минут она заметила — золотые рыбки не двигаются. Ничего не двигалось, потому что было стеклянным!

О боже!

Тина положила голову на стол и закрыла ее руками. Не на это ли ушли все деньги?

— Ты устала, Валентина? — спросила Лили, входя в комнату. Одну за другой она брала в руки стеклянные вещи и смахивала с них несуществующие пылинки, прежде чем двигаться дальше. — Попросить Кармелу принести еще кофе или чай?

Тина села прямо и покачала головой. Никакое количество кофе не решит эту проблему. То, что она чувствовала, не было усталостью. Это было полное отчаяние. И ужасное чувство — теперь она знала, куда делись все деньги…

— Что это за счета из банка, Лили? Те, которые приходят ежемесячно? Я не могу найти чеков на соответствующие траты.

— Просто домашние расходы. То, это… Ты же знаешь, как это бывает. — Лили пожала плечами.

— Нет, мне нужно, чтобы ты рассказала мне все, как есть. Какие домашние расходы?

— Просто вещи для дома! Я имею право покупать вещи в дом, не так ли?

— Нет, если это ведет к банкротству! Куда деваются деньги, Лили? Почему нет никаких записей об этом?

— О… — Мать попыталась рассмеяться, взмахнув руками, как будто в вопросе Тины не было ничего особенного. Я не возилась с деталями. За всем следил Лука. Его двоюродный брат владеет заводом…

— Каким заводом? Стекольным? Это туда утекали все твои деньги? Ты тратишь все на стекло?

— Все не так!

— Нет?

— Нет! Потому что он предоставляет мне двадцать процентов скидки, так что я не плачу полную цену. Я экономлю.

— Таким образом, каждый раз, когда ты получала очередные деньги от Луки Барбариго, ты тратила их в магазине на стекольном заводе его двоюродного брата?

Ее мать пожала плечами:

— Он посылает за мной водное такси и сам оплачивает проезд. Мне это ничего не стоит!

— Нет, Лили, — сказала Тина, решительно отодвигая стул, чтобы встать. Она не видела смысла задавать еще вопросы. Все и так было ясно. — Это стоило тебе всего! Я просто не верю, как ты можешь быть такой эгоисткой! Кармела работает за гроши. А сейчас, когда ты платить ей и вовсе не можешь, все равно захламляешь это рушащееся палаццо массой бесполезного стекла. Удивительно, что дом не рухнул в канал под тяжестью твоих стеклянных сокровищ!

— Кармела получает свою зарплату!

— В то время как ты влезаешь все глубже и глубже в долги! Что будет с ней, как ты думаешь, когда Лука Барбариго выкинет вас обеих на улицу? Кто будет заботиться о ней тогда?

Ее мать заморгала, плотно сжала губы, и на мгновение Тина подумала: наконец-то Лили выглядит уязвимой.

— Ты не позволишь этому случиться, так? — кротко спросила Лили. — Ты с ним поговоришь?

— Да, я с ним поговорю. Но я не понимаю, почему мой разговор должен поменять ситуацию. Раз Лука тебя так крепко связал финансово, почему он должен простить тебе все долги?

— Потому что он племянник Эдуардо.

— И что?

— А Эдуардо любил меня.

«Скорее потакал тебе», — думала Тина, проклиная бессмысленную человеческую гордыню Эдуардо за позволение жене думать, будто его состояние неисчерпаемо.

— Кроме того, — ее мать продолжала, — ты заставишь его увидеть реальность. Лука тебя послушает.

— Сомневаюсь.

— Но вы были друзьями…

— Мы никогда не были друзьями! И если бы ты знала, что он говорил о тебе, ты бы поняла: он никогда не был и твоим другом.

— А что он говорил? Скажи мне!

Тина покачала головой. Она и так сказала слишком много. Ей не хотелось вспоминать те ужасные вещи, которые Лука говорил ей, пока она не дала ему пощечину.

Тина взяла свою куртку со спинки стула:

— Очень жаль, Лили. Мне нужно подышать свежим воздухом.

— Валентина!

Тина покинула этот музей стекла, все еще слыша голос матери в ушах.

Она спустилась по мраморным ступеням, не имея представления, куда идет, просто понимая, что должна уйти хоть куда-нибудь. Куда-нибудь подальше от ламп, которые выглядели как деревья, и застывших в стекле золотых рыбок, и кучи люстр, которые грозились разрушить здание своим весом. Она бежала от невероятной наивности своей матери и ее пагубного неумения читать условия соглашений, от беспечного игнорирования их. Но самое главное — Тина спасалась от своего страха, что не сможет разобраться в проблемах своей матери и вернуться домой через три дня.